Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
52 
Жена Надежда имела целую библиотеку мистической литературы, она увлекалась йогой, черной магией и прочей ерундой. Она изучала все это, чтобы портить карму любовницам мужа и насылать на них порчу. Сам Головня иногда от нечего делать почитывал кое-что. Про туннель он читал. Но в конце должен быть свет. Почему же так темно?
— Тиротоксический криз! — догадался доктор, услышав слово «щитовидка». — Боюсь, дело плохо. Срочно нужен кислород, капельница с глюкозой.
— Его нельзя класть в лазарет, — возразил следователь, — его надо постоянно держать под контролем, обеспечить надежную охрану.
— Вы смеетесь? Куда он убежит в таком состоянии?
— Не убежит. Убьют, — мрачно сообщил следователь.
Следователь Краснов приехал из Москвы. А врач — местный, из тюремного лазарета. Знакомы они не были.
— Ну а так он сам умрет. Прямо сейчас, — жестко сказал врач, — из криза его можно вывести только в условиях стационара. То, что я могу сделать здесь, даст временный и ненадежный эффект. Потом он должен находиться под постоянным наблюдением, в реанимации. Вы же можете обеспечить дополнительную охрану в лазарете.
В крошечной, без окон, палате лазарета Головню вывели из комы. Охрана была надежной, персонал — проверенный-перепроверенный. Никто посторонний сюда проникнуть не мог.
Часов в пять утра у палаты появилась молоденькая медсестра.
— Ребята, укольчик нужно сделать, — сообщила она, сладко зевнув, — ой, не могу, спать хочу, умираю. И шприцы, и необходимые препараты лежали в специальном шкафчике, внутри охраняемой палаты. У сестры не было ничего — ни в руках, ни в карманах. На глазах у двух охранников она распечатала одноразовый шприц, надломила ампулу, которую достала из только что раскрытой упаковки, сделала внутривенное вливание.
— Все, — зевнула она еще слаще, вытаскивая иглу из вены спящего Головни, — теперь можно завалиться спать часика на полтора с чистой совестью.
Через два часа Головня умер, не приходя в сознание. Врач, вызванный охранниками, констатировал, что смерть наступила в результате второй волны тиротоксического криза.
Глава 13
На закрытом пляже за домом доктора было мало народу. Человек пять отдыхающих из соседнего пансионата играли в карты на сдвинутых лежаках, двое маленьких детей возились с галькой у самой кромки моря, их родители дремали тут же, лежа на полотенцах. Солнце уже не жгло, медленно сползало к горизонту, к розовато-серебристому длинному облаку у западной кромки моря. Начинался ленивый, безветренный вечер.
— Ты отлично плаваешь, — сказал Вадим, когда они вышли из моря.
— Ты тоже, — улыбнулась Маша, откидывая мокрые волосы со лба.
Толстая дама в купальнике-бикини отделилась от группы картежников и направилась к ним, сжимая в губах длинную коричневую сигарету и окидывая высокую широкоплечую фигуру доктора откровенным многозначительным взглядом. Вадим в это время растирал Машу большим полотенцем.
— Простите, у вас огонька не найдется? — Дама кокетливо тряхнула черно-белыми пергидрольными кудряшками.
— Пожалуйста. — Доктор достал зажигалку из кармана валявшихся на лежаке джинсов и дал даме прикурить.
— Спасибо, — обворожительно улыбнулась дама и выпустила дым из ноздрей, — у нас у всех газ кончился.
Возвращаться к своей карточной компании она явно не спешила.
— Вы так молоды, а уже такая взрослая дочь. — Она надменно и равнодушно взглянула на завернутую в полотенце Машу.
— Я не так уж молод, — Вадим любезно улыбнулся даме, — а это не дочь. Это моя жена.
Тонкие, выщипанные в ниточку брови дамы медленно поползли вверх.
— Ах, извините! — Она обиженно повела полными плечами и тут же удалилась.
Маша, уткнувшись доктору в грудь, тихо засмеялась.
— Ну и личико стало у этой милой леди! Представляешь, если бы я и правда являлась твоей женой…
— Кстати, неплохая идея, — он обнял Машу за плечи, — очень неплохая идея. Мы с тобой это обдумаем, ладно?
— Почему ты не женат? Только, пожалуйста, ответь серьезно.
— Жена ушла от меня десять лет назад.
— А почему потом не женился?
— Как я мог жениться на женщине, которую встретил только сейчас? Мне пришлось дождаться, когда станешь совершеннолетней, приедешь одна в этот город, потом попытаешься уехать отсюда на товарняке.
— Вадим, перестань, пожалуйста.
52 
