54 
— Не такая уж я плохая. И потом: долг платежом красен, так что ли, подруга?
Люся зарумянилась и кивнула:
— Да, понимаю.
— Когда Петр Николаевич-то приедет?
— В сентябре. Насовсем.
— Что ж. Значит, это твоя судьба.
Вскоре Люся совсем поправилась. Ная стала заходить реже. Она по-прежнему училась в университете, и на дневное отделение переводиться не стала, хотя и предлагали. Ее зачислили в штат известной газеты, и теперь Ная колесила по стране, собирая материал. Но делала это уже не из жажды романтики. Она четко выстроила свою линию поведения. Надо делать только то, что тебе выгодно. Использовать людей, добиваться, чтобы они работали на тебя. Перо у нее было бойкое, а главное, было чутье. Она хваталась за тему, казавшуюся ей интересной, и редко ошибалась. Статья находила отклик, шли письма. Карьера складывалась, Ная шла в гору, у нее появились деньги. И с мужчинами теперь было проще. Когда Ная поняла, что не хочет больше устраивать свою судьбу через брак по расчету, все встало на свои места.
Дима был в ее жизни величиной постоянной. Но она считала себя выше и по заработкам, и по тому положению, которое занимала. Она теперь кто? Корреспондент известной на всю страну газеты с миллионными тиражами, студентка МГУ, будущая звезда, возможно, редактор. Главный редактор, как думала она втайне. А он? Младший научный сотрудник в каком-то КБ! Серость. Ее имя стоит под репортажами, вызывающими огромный общественный резонанс. А его кто знает? Дмитрий Сажин! Что это? Пустой звук. Не то, что Наина Нечаева!
Дима чувствовал, что любимая женщина относится к нему снисходительно. И в конце концов не выдержал.
— Надо что-то решать, — сказал он, глядя ей в лицо. Они лежали в постели, оба усталые, расслабленные. В руке у Наи была сигарета. — И перестань, наконец, курить! Меня это уже раздражает! Ная, я с тобой разговариваю!
— У меня работа такая, — с усмешкой сказала Ная, затягиваясь. Последнее время она пристрастилась к курению. Постоянные разъезды держали в напряжении, да и статьи, которые приходилось писать по ночам, требовали допинга. Кофе уже не помогал, приходилось курить одну сигарету за другой, чтобы глаза не слипались.
— Вот о твоей работе мы и поговорим, — серьезно сказал Дима. — Мне кажется, что ты стала задирать нос.
— А почему бы мне его не задирать? — улыбнулась Ная. — Я талантливая журналистка, молодая красивая женщина. Можно сказать, состоявшаяся женщина.
— А я, по-твоему, неудачник? — нахмурился Дима.
— Я этого не говорила.
— Но ты так думаешь. Иначе почему отказываешься выйти за меня замуж?
Ная молчала.
— Скажи что-нибудь, — попросил Дима.
— Ты и сам все знаешь.
— Знаю, что я тебе не пара? Так?
— Какой-то младший научный сотрудник.
— Но я подрабатываю, где могу! Это временный спад! Если тебе деньги нужны, я что-нибудь придумаю, чтобы их достать!
— Вот когда придумаешь… — протянула Ная.
— Знаешь, мне это надоело. Нам надо расстаться.
— Что-о?
Она приподнялась на локте и посмотрела на Диму с огромным удивлением. Чтобы ее, Наину Нечаеву бросил мужчина?! Да не бывать этому! Будет при ней, пока она сама не захочет расстаться!
— Я так больше не могу. Ты меня постоянно унижаешь.
— Видали! — фыркнула Ная. — Он обиделся!
— Я подал заявление. Увольняюсь из КБ. Так что я уже даже не младший научный сотрудник. Я безработный.
— У нас в стране безработицы нет. Тебя посадят. Как тунеядца, — рассмеялась она.
— Твоя-то какая печаль?
— Ну, все-таки. Ты не чужой мне человек.
— И на том спасибо!
— Что же ты будешь делать?
— Открою кооператив.
— Что-о?!
— Буду программы писать. И продавать.
— Какие еще программы?
— Компьютерные. Ожидается компьютерный бум. А я в этом кое-что соображаю. Натаскался в своем КБ.
— Какая чушь! Какие еще компьютеры? Где ты их видел?
— Помяни мое слово. Не за горами время, когда компьютеры будут стоять в каждом доме, в каждой школе, в каждом классе, на каждой парте. Во всех учреждениях. Даже в магазинах. В кинотеатрах. Везде.
Ная рассмеялась. Фантазер!
— Тебе никто не даст на это разрешение. Я в этом кое-что понимаю. Нужны большие деньги, чтобы его добыть. Взятки надо дать.
— Посмотрим. Что касается денег… Я откладывал на черный день.
— Если ты уйдешь, учти: я тебе первая не позвоню. А если ты передумаешь, не прощу. Хоть на коленях передо мной стой.
54 
