21 
Володя ударил в больное. Кстати, а зачем он это сделал? Пока еще Греков не мог собраться с мыслями и проанализировать ситуацию. Он обладал завидной выдержкой, о его многочасовых допросах ходили легенды, Юрий Греков был практически непробиваем, но деньги… Деньги! Которые уплыли в буквальном смысле слова из его кармана! Этого он вынести не мог!
Нина всегда была транжирой, в его понимании. Потому он давал ей деньги только под отчет. Потратила — будь добра, напиши: сколько, куда и когда. По выходным Греков сам ездил на рынок и покупал самые дешевые продукты, на столе же появлялось совсем другое.
Теперь он напряг память. Ну, конечно! Они ведь хорошо питались! Раньше Юрий считал, что сочный, мягкий шашлык из перемороженного мяса — это особый рецепт рукодельницы-жены. Теперь до него наконец дошло!
Интересно, а что Нина делала с тем, что приносил домой он? Неужели выбрасывала? От этой мысли ему стало тошно.
А одежда? На ее неброских вещах ведь были этикетки известных фирм! А он, дурак, думал, что это подделка! Сколько же все это могло стоить?!
Греков делал в уме подсчеты, пока не сообразил, что Володя Петров внимательно за ним наблюдает. Он спохватился и жадно хлебнул воды из бутылки. Вода была противная, теплая.
— Ну как? Отошло? — участливо спросил лучший друг.
— Что ты имеешь в виду?
— Пережил известие?
— Мне… Мне все равно, — с трудом выдавил Греков.
— Э… брось, — покачал головой Петров. — Уж я-то знаю, что нет. Ты вот думаешь, почему она тебе не сказала, что у нее есть деньги, и деньги немалые.
— Десять тысяч долларов! — с ненавистью сказал Греков. — Пусть попробует мне их не отдать! Антонина… как там ее? — И он выругался.
— Я вижу, ты не успокоился. Тебя по-прежнему интересует не жена. Правильно говорят: любовь зла. Вот за что она тебя любила?
— Любила?! Это ты называешь — любила?! Родному мужу не дать, а какой-то…
— Дурак ты, Юра, — спокойно сказал Петров. — Ох и дурак! Ну, узнал бы ты правду. Да ты бы с нее живой не слез! Вытряс бы все, и каждый раз говорил: мало, мало, мало… Десять мало, двадцать мало…
— А что, у нее было двадцать? — жадно спросил Греков.
— Было.
— Вот с… — но спохватился: — Извини. Сорвался.
— Нина знала, что так будет, потому и не сказала.
— Может, она и тебе взаймы давала? — рассердился Юрий на Петрова.
— Нет. Я бы у нее не взял.
— А кто брал?
— Ты хочешь поименно список всех должников?
— Да! Хочу! Танька небось брала! — с ненавистью сказал он.
— Я не назову тебе остальных, — спокойно ответил Петров.
— Это еще почему?
— Суммы были незначительные. А люди, которым Нина давала в долг, небогатые. И это хорошие люди. Плохим Нина не помогала.
— Что значит — незначительные? С миру по нитке…
— А разве ты нищий? Опомнись! Чего тебе не хватает?
— Да что ты про меня знаешь! — разозлился вдруг Греков. — Я в Москву приехал оборванцем, без гроша за душой! И все сам! Своими руками! Копеечку к копеечке!
— Ты бы матери с отцом денег послал, — тихо сказал Петров. — Небось ни разу не вспомнил.
— Постой-ка… — спохватился Юрий. — Мать в письмах все «спасибо» да «спасибо» — за внимание, за заботу. Я никак не мог понять: о чем это она? И снохе поклоны бьет. Выходит, Нина… посылала им деньги?!
— Да.
— А теща? — с ненавистью сказал он. — Небось тоже поживилась. Выходит, все знали, а я…
— Эх, Юра, Юра! Как тебя задело! Аж в лице изменился! Ты даже не хочешь знать, откуда у Нины такие деньги?
— Да, кстати, откуда? — спохватился Греков. — Может, она в лотерею выиграла? Так я буду знать, какие билетики покупать. Авось и мне повезет.
— Так я и знал! Тебя по-прежнему интересует не Нина, а источник ее доходов. Можешь ли ты черпать из него? Я тебе сразу скажу: не можешь.
— Это еще почему?
— Потому что для этого нужен талант. А твоя Нина была очень талантливым человеком.
— Кто? Моя Пробка? Да не смеши! — отмахнулся он. — Талантов там было ноль, разве что готовила хорошо.
— Мне продолжать?
— Да. Я хочу знать: где моя жена брала деньги, — отчеканил Юрий Греков.
— Так вот. Жил-был человек, который в одночасье лишился жилья и стал бомжом. Звали его Досей…
— Это я уже слышал, — нетерпеливо перебил его Греков.
— Про книгу, которую он читал в электричке, я тебе тоже рассказал.
Греков кивнул.
— Не рассказал только, где он взял рукопись.
21 
