очень нудно 
103 
— Действуем, как договорились? — борясь с новым приступом тошноты, сдавленно спросил Ладогин.
— Ну натурально, — кивнул его собеседник. — Тачку я брошу на кольцевой вместе со жмуриком, а тебя Леха подвезет до самой ментовки, — он кивнул в сторону стоявшего с покинутым видом микроавтобуса. — Как пострадавшего, значит, е-н-ть... Только вы меня не забудьте подобрать, а то я вам потом яйца поотрываю, артистам.
Он снова запустил заглохший было двигатель — «шестерка» Ладогина в последнее время стала глохнуть на холостом ходу — и взялся за ручку дверцы.
— Погоди, — вспомнил Ладогин, — а телесные повреждения?
— Е-н-ть, — сказал киллер, — как же это я забыл?
Нагнись-ка. Да не бойся, е-н-ть, я аккуратно...
— Слушай, — сказал Ладогин, наклоняясь к открытой дверце, — ты, кроме «е-н-ть», какие-нибудь слова знаешь?
— Конечно, е-н-ть, — ответил киллер. — Но мне нравится это.
Он взмахнул рукой. В последний момент Ладогин испугался и попытался отскочить, но опоздал: голубоватое лезвие ножа, тускло блеснув, прошло через его горло, почти не задерживаясь, как сквозь мягкое масло, издав на выходе отвратительный чмокающий звук, Игорь Ладогин беззвучно повалился на мокрую землю обочины, два раза вздрогнул и затих.
— Вот тебе телесные повреждения, е-н-ть, — сказал убийца. — Ты меня еще поучи...
Он выбрался из машины, равнодушно перешагнул через труп и вразвалочку зашагал к микроавтобусу, который при его приближении, словно проснувшись, заурчал двигателем и выбросил из выхлопной трубы облачко дыма, казавшееся в свете фар «шестерки» густым и очень белым.
Глава 15
Примерно в течение пяти минут Стас Мурашов вел машину куда глаза глядят, все еще не в состоянии до конца поверить, что жив, что кривая вывезла и на этот раз и, несмотря на потери, он все-таки, похоже, добился своего — разумеется, в том случае, если подобранная им на газоне кассета окажется тем, чем, по его мнению, она была. Могло, конечно, случиться и так, что кассета не вывалилась из кейса Постышева, а была просто выброшена в окно кем-нибудь из жильцов дома — во время пьяного скандала, например. Чего только не швыряют люди в окна, выясняя отношения! Это может быть буквально все, что угодно: от кухонной утвари до мужчин и женщин включительно, причем сплошь и рядом все эти предметы вылетают наружу прямо сквозь стекло...
Некоторое время он размышлял на эту интересную тему, ведя машину пьяным зигзагом. Чувствовал он себя так, словно несколько минут назад на него свалилось все Северное полушарие небесной сферы, и не имел ни малейшего представления о том, куда он едет и что собирается делать дальше. Только когда позади раздался приглушенный расстоянием вой милицейской сирены, Мурашов встрепенулся и почти полностью пришел в себя. Да, подумал он, вот это приложили...
...Поднимаясь по лестнице в арьергарде своего небольшого отряда, он никак не ожидал, что люди, по следам которых они шли, рассчитывая ударить в тыл, ни с того ни с сего сломя голову бросятся навстречу, как обезумевшее стадо тяжеловооруженных мамонтов. Поднимавшийся первым профессионал, решив, по всей видимости, что дробно ссыпающиеся вниз по лестнице автоматчики идут по его душу, заученным движением вскинул пистолет и плавно спустил курок.
Передний автоматчик послушно сковырнулся со ступеней и, бренча железом, скатился к ногам своего убийцы. Профессионал выстрелил еще раз — Быстрый Стас видел облачко штукатурки, выбитое из стены пулей, — и наклонился, чтобы подобрать автомат, но сверху прогремела ответная очередь, и его отшвырнуло назад. Шедшие за ним посторонились, и профессионал — тот самый водитель, который сомневался в успешном исходе операции, — кувыркаясь, спустился на полпролета ниже.
В следующую секунду лестничная клетка превратилась в ад кромешный. Профессионалы Мурашова не были новичками в уличных боях и обладали численным превосходством — вместо шестерых противников по лестнице почему-то спускалось только трое, — но люди Багра имели подавляющую огневую мощь и более выгодную позицию. «Баш на баш», — подумал Мурашов, трижды быстро стреляя вверх из тяжелого армейского «кольта» и опять ныряя под прикрытие лестницы, чтобы уклониться от встречного огня. Очередь криво и страшно простучала по стене, коверкая штукатурку и наполняя воздух известковой пылью. Один из профессионалов Быстрого Стаса вдруг присел, схватившись за голову свободной рукой, между пальцами которой немедленно выступила кровь, но тут же выпрямился и с перекошенным болью и ненавистью лицом принялся бешено палить, держа пистолет в вытянутой вперед и вверх руке. У Мурашова отлегло от сердца: это была всего-навсего царапина, но следующая очередь переломила стрелка пополам и швырнула его тело на затоптанный кафель лестничной площадки возле трубы мусоропровода.
103 
