120 
– Куда возите спирт?
– На ликеро-водочный завод.
– Где он находится?
– Один в Смоленске, а другой за Смоленском.
– И что там делают из этого спирта?
– Водку, – выдохнул экспедитор.
– Водку, говоришь, делают?
Водитель по имени Гриша, привязанный к березе, плакал, как ребенок. Он трясся, его голова висела, слезы катились по щекам. Он уже понял, эти двое шутить не станут и скорее всего, узнав, что требуется, убьют. А ему очень хотелось жить.
– Вы на кого работаете? – спросил Комбат, пытаясь заглянуть в бегающие глазки экспедитора.
– На Гапона! На Гапона! Это он нас нанял!
– Что за Гапон? Почему не знаю?
– Матвей Гаврилович Су понев. Это он всем заправляет, абсолютно всем!
– Откуда спирт на складе?
– Не знаю. Мое дело маленькое – приехать, залить в машину, завезти на завод, сдать. Вот и все.
– Значит, так?
– Да, да!
Комбат вытащил спичку.
– Ну, что с ними будем делать?
– А что ты предлагаешь?
Подберезский пожал плечами, дескать, ты командир, ты и решай. А вообще по его лицу несложно было догадаться, что он примет любое решение Комбата. И если Рублев решит бросить спичку под ноги экспедитору, значит так и надо.
Глава 22
Пока Комбат и Андрей Подберезский разбирались с водителем и экспедитором, на полигон уже прибыли люди Гапона. Они были все в новенькой камуфляжной форме, которая абсолютно не подходила к их бандитским рожам. Люди Гапона прибыли на микроавтобусе и джипе. Они все были вооружены, нагло курили в строю. А когда полковник Иваницкий, встретивший их, сделал замечание насчет курения, один из людей Гапона – тот, который руководил уничтожением офицеров ГРУ – грязно выругался?
– Ты, полковник, делай свое дело. А мы займемся своим.
– А вам, Матвей Гаврилович не сказал, что в складах?
– Сказал, знаем. В склады мы с сигаретами не полезем. Иди, открывай, я должен все осмотреть. Гоша займется своим делом, а ты, полковник, не суетись, мы получили указания от Матвея Гавриловича. И если есть какие-то вопросы, то не ко мне. Набери Супонева и поговори с ним сам. На, – бандит вытащил из кармана трубку спутникового телефона и подал Иваницкому, – звони!
– Не надо, не надо. Делайте, что знаете.
Склад, в котором хранился спирт, находился в некотором отдалении от арсенала с бомбами и снарядами и солдат возле него не было. Когда один из офицеров, подчиненных Иваницкому, спросил у полковника, что это за люди, Иваницкий резко бросил:
– Эксперты из Минобороны.
– А, понятно, – сказал офицер и направился по своим делам.
В общем, все, кто служил на полигоне, чувствовали, творится что-то неладное. Но что именно? Ведь и раньше приезжали проверки, и их визиты ничем, кроме крутых пьянок, не кончались. У Иваницкого вверху, в Москве, были серьезные покровители, и офицеры, служившие под его началом, чувствовали – лучше не соваться, потому что нарвешься на неприятности.
Иваницкий хоть и выглядел довольно благодушно, всех своих подчиненных держал в строгости. Точно так вел себя и Борщев.
О том, что Борщев погиб, на полигоне уже знали.
Когда склад со спиртом был снят с сигнализации, из джипа люди Гапона вынесли два ящика и, сгибаясь под их тяжестью, направились на склад. Иваницкий остался у ворот.
– Что они делают? – спросил он у одного из бандитов.
Тот повертел головой, а затем приложил палец к губам, дескать, что ты, полковник, суешь нос туда, куда не следует. И вообще, не ты здесь хозяин, а совсем другие люди.
Тот, которого звали Гошей, был специалистом по взрывным устройствам и именно он руководил закладкой зарядов. Через час все было закончено и Гоша, забравшись в джип, проверил принимают ли радиосигналы мины, спрятанные в подземном хранилище.
Гоша – а это был уже немолодой мужчина с седыми висками – прекрасно понимал какой силы произойдет взрыв, стоит лишь включить прибор, а затем нажать на красную кнопку.
Расстояние, на котором можно было воспользоваться прибором, Гоша уже проверял не один раз – это два, максимум два с половиной километра, учитывая то, что приемники сигналов находятся под землей.
Специалист по взрывным устройствам посмотрел по сторонам, ища, где можно укрыться, а затем включить прибор и нажать кнопку. Гоша не знал, что буквально в пятидесяти метрах под землей лежат сотни тонн авиационных бомб и снарядов, начиненных взрывчаткой. И что если взорвутся и они, то весь полигон может превратиться в одну огромную воронку.
120 
