88 
— Это не страсть, а привычка: с детства родители заставляли. Да, впрочем, для вас это не важно. Друзей Лили вы знали, Валентин?
— Да никого я не знал.
— С кем-то она общалась, уезжала из дома?
— Куда-то ездила, кажется.
— Двадцать седьмого Лиля уезжала на свадьбу к близкой подруге, вы об этом знали?
— Да… Аня, кажется. Лилька меня звала, но что я, ненормальный? Я к родственникам-то на свадьбы не хожу. Чего там хорошего? Бред какой-то. А тут идти в незнакомую компанию с полоумной бабой. Лилька одна поехала. Я отдыхал от ее бесконечной болтовни.
— А говорите, что все вечера проводили вместе.
— Ну, раза два она уезжала. На эту свадьбу и за вещами, в тот вечер, когда ее убили.
— А днем?
— Днем Лиля часто уезжала в Москву искать работу. С утра уезжала, а вечером возвращалась. Но мне кажется, что она только делает вид, что ищет работу.
— Почему?
— Если так упорно каждый день ездить по разного рода объявлениям, да еще с таким настроем, как у нее, то обязательно что-нибудь подвернется, ну, я имею в виду услуги определенного рода. Конечно, сейчас кризис, но только к древнейшей профессии это не относится.
— Чем же тогда, по-вашему, занималась целыми днями Лилия Мильто?
— Не знаю, никогда не проверял, но, кажется, тем же, чем и дома, — ждала.
— Чего ждала?
— Кто ее знает, только Лиля все время находилась в состоянии постоянного прислушивания, знаете, как охотничья собака. Малейший шорох и скрип двери ее настораживал. И это болезненное внимание ко всяческим криминальным новостям.
— Каким новостям?
— Ну, там «Криминальный экран» или по ТВ-6 передача, где рассказывают о всяких происшествиях. Я эти передачи терпеть не могу, сколько раз просил, чтобы переключила, но в этом она никогда не уступала. Даже странно: любой фильм прерывала на половине, любое шоу до конца не досматривала, а тут как приклеится, так оторвать невозможно. И каждый раз жуткое разочарование, чуть ли не до слез.
— Фамилию Серебрякова она не упоминала в связи с таким вниманием к криминальным сводкам? Не вспомните?
— Может, и упоминала, раз я ее запомнил.
— А после или до Серебрякова Лиля кого упоминала? Имена, фамилии? — осторожно спросил Леонидов.
— Да всякие. Лена, Оля, Аня и так по кругу.
— А такую фразу, как «Мне отмщение, и аз воздам», вы часто от Лили слышали?
— Что-то подобное было. Я подумал, что она совсем спятила: начинала бормотать это и еще про какую-то Лену.
— Лена? Что за Лена? Подруга? Фамилию называла?
— Да не помню я никаких фамилий. Лиля вообще все время что-то бормотала, не вслушиваться же в подобный вздор. Она мне работать мешала, понимаете? Я пытался отключиться. Вы никогда не пробовали засыпать с включенным телевизором? Не то что он там едва бормочет, а достаточно громко вещает, и звук нельзя уменьшить. Что вы делаете? С головой накрываться бесполезно, все равно в такой позе не заснешь, значит, остается погрузиться в собственные мысли и сосредоточить внимание на внутреннем раздражителе, а не на внешнем. Вот это напоминает мою с Лилей совместную жизнь, если вам угодно. Поэтому не пытайтесь меня спрашивать о таких подробностях, как смысл ее бормотания, я не смог постичь этот смысл.
— Допустим, вы меня убедили: днем вы погружались в свои мысли и в работу, не обращая никакого внимания на девушку, которая жила рядом с вами, но ночью-то вы до нее снисходили? Ложились-то вы в одну постель и наверняка о чем-то беседовали?
— В постели мы вообще не разговаривали, если вам интересны столь интимные подробности. Лиля терпеть не могла всяких там сюсюканий, ее словарный запас ограничивался репликами, употребляемыми в порнографических фильмах, иначе говоря, целой коллекцией вздохов и ахов. Подробности моей жизни ее мало интересовали. Вообще, не так уж с ней было интересно в постели, сплошной театр одного актера. Где только она этому научилась?
— Клиентура была соответствующая. Ну, что ж, Валентин Дмитриевич, прямых улик против вас у меня нет, подписку о невыезде, конечно, возьму до выяснения всех обстоятельств дела, об алиби подумайте на досуге: не все окружающие вас люди так погружены в себя. Вам-то кажется, что вас никто не замечает, а найдется какая-нибудь добрая бабуля, которая сидит себе у окошка и от нечего делать все соседские передвижения фиксирует. Мы, конечно, попытаемся со своей стороны выяснить, как и что, а пока свободны.
88 
