40 
Сестра не сомневалась, что это та самая девушка в холле. Она поспешила туда.
Но когда она оглядела приемный покой, хорошенькой девушки с каштановыми волосами, исцарапанными руками и беспокойным любящим взглядом сверкающих изумрудных глаз уже не было.
— Но вы сказали бы мне, где она, если бы знали? — почти закричал Эрик. Запавшие глаза, усталые складки вокруг рта, тревожное выражение покрасневших глаз — все свидетельствовало о недавней болезни. — Сказали бы, черт возьми? — Он стукнул кулаком по деревянному столу.
— Эрик, успокойтесь и перестаньте на нас кричать, — спокойно произнес Би Джей. — Раз мы сказали, что не знаем, куда исчезла Кэтлин, значит, так оно и есть. Мы беспокоимся о ней точно так же, как и вы.
— О, дьявол, — выдохнул Эрик, преисполненный отчаяния и рухнувшей надежды. Он обмяк и закрыл лицо руками.
Вот уже второй раз за этот месяц он приезжал в «Горный» и умолял Гаррисонов сообщить ему хоть что-нибудь о Кэтлин. И оба раза они клялись, что понятия не имеют о ее местонахождении.
Он две недели провалялся в этой чертовой больнице, теряясь в догадках, что же могло случиться с Кэти. Когда он пришел в сознание и начал о ней спрашивать, сиделка рассказала, что девушка, соответствующая его описанию, сидела в приемном покое, но потом ушла. Эрик чуть с ума не сошел от беспокойства. Врач даже велел сделать ему успокаивающий укол, чтобы не ухудшить и без того неважное состояние больного.
Но когда Эрик проснулся после укола, собственное беспомощное положение разозлило его пуще прежнего, а банальные утешения Боба и Салли вконец разъярили его.
— Говорю тебе, это не обычная интрижка, Боб! — заорал он на брата. — Черт побери, не могла она вот так уйти, не сказав ни слова. Может, на нее напали, убили, изнасиловали или еще что-нибудь в этом роде. Об этом ты подумал, а?
Сквозь бинты было видно, как вздулись вены у него на висках, и испуганные брат с женой позвали сиделку. Та сделала еще один успокаивающий укол, несмотря на то, что Эрик, страшно ругаясь, чуть ли не силой пытался этому воспрепятствовать.
Когда он очнулся, Боб и Салли по-прежнему находились в палате. По их напряженным лицам было видно, что нервы их на пределе.
— Эрик, она оставила ключи от машины на стойке и записку с твоим именем. Никто ее силой не увозил. Она ушла спокойно и по собственной воле.
— Может… — Боб запнулся, — может… ты несколько идеализировал ее чувства?
— Убирайтесь отсюда. Уезжайте домой или куда хотите, мне плевать, — прошипел Эрик. — Оставьте меня.
Он отвернулся и невидящим взглядом уставился в окно. Лицо его исказилось от горечи и отчаяния, и это выражение оставалось на нем еще много недель.
Хотя Эрика ничуть не беспокоило собственное здоровье, он все же поправлялся. Он совершенно затерроризировал сестер и врачей, но благополучно шел на поправку. Головная боль с каждым днем становилась слабее, рана на голове сначала болела, потом покалывала, а потом совсем прошла.
Боб и Салли уехали, как только миновала первая опасность, но вернулись, чтобы сопровождать его домой в Сент-Луис. Они по очереди вели «блэйзер», а Эрик сидел на заднем сиденье мрачнее тучи.
Из госпиталя он звонил Гаррисонам каждый день и мучил их расспросами о Кэтлин. Они клялись, что ничего не знают. Они даже не видели Кэти с того самого дождливого утра, когда она уехала с ним в аэропорт. Эрик предупредил их, что как только выберется из больницы, немедленно приедет в «Горный».
Он читал сообщения в газете о катастрофе и понимал, что ему посчастливилось. Пилот и двенадцать пассажиров погибли. И тем не менее иногда он думал: «Зачем мне это везение, если рядом нет Кэтлин?»
Почему она исчезла так бесследно? Когда она уходила, она даже еще не знала, сильно ли он ранен, выживет ли. Что-то заставило ее уйти, но что?
Проведя несколько томительных недель в Сент-Луисе ради полного выздоровления, Эрик решил заняться поиском Кэтлин. Он начал с «Горного». Гаррисоны по-прежнему оставались в неведении: они получили лишь написанную от руки записку, пришедшую по почте из Атланты.
Эрик прочел эту записку. Ничего, кроме того, что с ней все в порядке и она свяжется с ними позже, там не было. Кэтлин умоляла не беспокоиться, многословно извинялась, что неожиданно бросила их в середине лета. Вот и все.
Сейчас он приехал в лагерь второй раз и снова напрасно. Он был мрачен. Эдна говорила с ним мягко, но настойчиво.
40 
