Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
26 
– Я сказал, подойди!!! – повысил голос Креол, ударяя в ифрита Копьем Духа. – Или мне загнать тебя в океан и посмотреть, как ты изойдешь облаком пара?!
– Смилуйся, о Сильнейший из Сильных! – гнусаво взмолился ифрит, с ужасом оборачиваясь к жутчайшему кошмару огненного джинна – холодному океану. – О Владыка Миров, Десница Судьбы, Перст Указующий и Направляющий, смилуйся над верным рабом твоим, я исполню все, что скажешь!
– Это уже лучше, – согласился Креол. – Сюда.
Ифрит робко засеменил к нему, опасливо поглядывая на посох.
– На колени! – ударил его посохом Креол.
– Смилуйся! – заскулил ифрит, выполняя приказ.
– Как твое имя?
Коленопреклоненный джинн замялся. Ему ужасно не хотелось сообщать свое имя. Узнав его, Креол заполучит всю власть над своим пленником, сможет превратить его в раба, да и вообще – что захочет, то и сделает.
– Я жду! – напомнил Креол.
– Никогда!!! – неожиданно взревел ифрит, хватая мага за ногу.
Но Креол оказался быстрее. Он взмыл в воздух и резко перевернулся вверх ногами, левой рукой швыряя во врага заклятие Замешательства, а правой ударяя посохом. С черного стекловидного навершия сорвалась еще одна молния. Ифрит скорчился и заскулил от боли.
– Червь! – яростно прошипел маг, опускаясь на землю. – Я сражал архидемонов и богов! А ты всего лишь рядовой ифрит – пылинка перед моими очами! Покорись!
– У… а… о… – простонал ифрит, пораженный Замешательством и все еще мучаясь от боли. Заклятие лишило его связности мыслей. – Мое имя… мое имя… Я Абдель Атааллах ибн Адхам ал-Шупта!
– Отлично! – растянул губы в улыбке Креол. – Твоя душа – моя!!!
И вонзил в ифрита посох.
Абдель Атааллах забился в корчах. Адамантовое острие прошило ему затылок, и осталось внутри. Посох задергался, как живой, начал извиваться, но Креол, торжествующе хохоча, удерживал его в прежнем положении. Его жертва билась все сильнее, с каждой минутой лишаясь сходства с человеком и превращаясь в нечто вроде сморщенной красной мочалки. Ифрит утончался, изгибался и втягивался в посох, как вода втекает в слив раковины. Последний болезненный вскрик – и вот его уже нет, только валяются на песке набедренная повязка и чалма.
Креол повернул посох и удовлетворенно вгляделся в глубины обсидианового шара. Ванесса подошла поближе и тоже посмотрела, но ничего не увидела – только какие-то странные всполохи. На миг ей показалось, что там, внутри, мечется крошечная фигурка, но потом видение исчезло.
– Ты его… туда?…
– Верно, – кивнул Креол. – Это весьма многофункциональный посох, ученица. Я вложил в него столько всего… Конечно, в первую очередь это теперь Поглотитель – здесь поместится очень много душ и сущностей… И с каждой поглощенной душой я буду расти… ладно, это неважно.
– Понятно… – с некоторым сомнением смерила его взглядом Ванесса. – А ты не мог сначала спросить, куда они уволокли Хуби, а?
– Ах, да, они же его забрали… – раздраженно вспомнил Креол.
– Ну да! А мы теперь не узнаем, куда и зачем!
– Ученица, не говори глупостей. Душа этого ифрита в моем посохе. А вместе с ней – все его знания, его память, его могущество… Сейчас все узнаем.
Креол коснулся ладонью навершия посоха и начал вглядываться в черные глубины. Там появились какие-то странные фигуры, поплыли разводы и узоры… Маг зашевелил губами, словно читая проявляющийся текст.
– Чрево Тиамат! – наконец выругался он. – Как же все это некстати…
– Что такое?
– Как и следовало ожидать – этот ифрит принадлежал к Руке Карающей. Это своего рода… – Креол завертел пальцами, ища подходящее сравнение, его взгляд упал на пистолет Ванессы, и он облегченно закончил: – …полиция. Да, тот, кто сидит сейчас в посохе, был в какой-то степени твоим коллегой – тоже ловил преступников и доставлял их на суд.
– Подожди-ка… ты же не хочешь сказать, что…
– Именно. Мой раб наконец-то попал в лапы правосудия, – хмыкнул Креол.
– Но он же говорил, что по джинновским законам рабов карать нельзя? Или это ты говорил?
– Да, верно. Но его хозяин – то есть я – умер пять тысяч лет назад.
– Так ты же потом воскрес!
– Тоже верно. Но, полагаю, в Кафе об этом пока что неизвестно…
Ванесса уставилась на посох, в глубинах которого бесновался ифрит Абдель. Ей стало как-то неудобно – она обстреляла своего же собрата-копа. Правда, уродливого и огнедышащего, но все же копа.
26 
