Особенно,... 
70 
— Да, сэр.
— И больше ничего подобного! Когда поймешь это, достигнешь многого.
— Да, сэр.
— Нельзя же стать президентом, а потом наблюдать следующую картину: масса проституток соберется у Белого дома, и каждая из них будет размахивать документам о том, что ты отец ее ребенка. Или можно? — Клет улыбнулся.
Дэвид робко улыбнулся в ответ.
— Нет, сэр.
— Ну а теперь скажи мне, где жила эта женщина? В ту же ночь проблема была решена. В словаре Клета не было слова «невозможно». Меньше чем в двадцать четыре часа все, что было связано с Бекки Старджис, стало историей.
Дэвид ни разу не выказывал любопытства по поводу того, как Клету удалось избавиться от двух трупов. Ни разу не спрашивал, как сенатору удалось сделать так, словно Бекки Старджис вовсе не существовало. Следуя совету Клета, Дэвид жил так, словно ничего не произошло. В течение восемнадцати лет о том случае никто не вспоминал. Не вспоминал до тех пор, пока однажды утром в Овальном кабинете Клет не дал понять Дэвиду, что все помнит.
Смерть его собственного внука оживила в памяти образ той женщины и ее младенца. Конечно, сейчас совсем другое дело, но тем не менее некоторое сходство проглядывалось, и это вызвало у Клета чувство тревоги.
Одна и та же мысль с неприятной назойливостью мелькала в голове Клета: «А может быть, не мать, а Дэвид Меррит убил ребенка восемнадцать лет назад? И если это так, то не совершил ли он очередное убийство?»
Глава 22
Барри внимательно следила за дверью ресторанчика, ожидая прибытия сенатора Армбрюстера.
Это заведение не вписывалось в общую архитектуру района, где преобладал григорианский стиль построек. Яркие, веселые мотивы пятидесятых годов достигались за счет хромированных деталей интерьера, бирюзового цвета обоев и черно-белой «шахматной» плитки на полу. В этот поздний час деятельность официантов ограничивалась обслуживанием нескольких работников больницы и парочки подростков.
Заказав кофе, Барри с Грэем заняли кабинку, из которой просматривался приемный покой больницы. После приступа рвоты доктор Аллан собрался с силами и последовал за зловещим кортежем. Больше он не показывался, не было заметно и других признаков активности.
Грэй почти не говорил. Он не отрывал взгляда от дверей, сквозь которые провезли тело Ванессы. Время от времени машинально сжимал кулаки и выглядел сейчас настороженным и агрессивным.
Барри откашлялась и сказала:
— Возможно, они попытаются представить ее смерть как самоубийство.
— У них ничего не выйдет. Я этого не допущу. Ванесса не убивала ни ребенка, ни себя.
Барри, повинуясь импульсу, подалась вперед и положила свою руку на руку Грэя. Вздрогнув от этого неожиданного прикосновения, он не сразу поднял глаза.
— Мне очень жаль, Грэй, — заговорила она. — Я знаю, что вы любили Ванессу. Этот ребенок… — она запнулась, — был вашим, не так ли?
— Какая разница! — отмахнулся он. — Они оба мертвы.
Барри едва не заплакала от обиды. Даже отец в тех редких случаях, когда появлялся дома, не позволял себе резкого обращения с ней.
— Идите вы к черту, Бондюрант!
Она встала и вышла из кабинки. Ей хотелось оставить Грэя страдать в одиночестве. Барри прошла в туалет, взглянула на свое отражение в зеркале. Возможно, причиной ее раздражения был не Грэй, а она сама. Он открыто страдал, ибо искренне любил. У нее же на душе было неспокойно. Профессиональный интерес или совесть — что пересилит?
Барри была свидетельницей сенсационного события. Сама мысль о том, что перед ней откроются невероятные перспективы, пугала ее. Она представила, что будет первой и единственной журналисткой, сообщившей обо всем с места события, и у нее закружилась голова.
Однако кошмарная смерть несчастной женщины вряд ли могла стать причиной триумфа, особенно для человека посвященного, каковым и была в данном случае Барри. Если бы она прекратила расследовать загадочную смерть ребенка, то, может быть. Ванессу бы не убили. Не слишком ли далеко она зашла в погоне за «жареным»? Неужели она в ответе за ту череду событий, которые привели к этой трагедии, или же смерть Ванессы была предопределена задолго до их первой встречи?
Ей уже никогда не узнать этого. Так и будет до конца своих дней мучиться в неведении.
Барри тщательно вымыла руки, ополоснула лицо, вытерлась полотенцем и вышла из туалета. Она сразу же заметила у дверей ресторана Клета Армбрюстера и встретила его у входа.
70 
