95 
Стол расчистили, придвинули стулья. Пылавшие секунду назад страсти улеглись, назревали другие.
Кинрой вынул из кармана плоскую бутылку и потянул из горлышка.
— Сдавайте!
— Может, сперва по глотку? — предложил кто-то.
— Можно.
Бутылка пошла по кругу.
— Сыграешь? — спросил Джека Дэвид, и тот отрицательно покачал головой.
— Почему?
— Могу проиграть.
— Можешь и выиграть!
— Если тебе так нужны деньги, Джек, лучше не рискуй! — вдруг бросил, проходя мимо него, Генри и подмигнул. — Или, если хочешь, я могу сыграть за тебя тоже.
Джек повернулся и, встретившись с ним взглядом, понял, что Генри все понимает. Он тоже не был похож на Дэвида, Руди и Фрэнка (не желал зарабатывать деныи, рискуя жизнью; проматывать их, зарабатывать вновь и — гори оно все синим пламенем! — проматывать опять, жить легко, беззаботно и весело), Генри тоже имел свою цель, цель высшего порядка, так же, как и Джек: выр-рваться, победить; рожденную, правда, не столь безвыходной ситуацией и тщательно скрываемую от других. Генри улыбался, но глаза его, словно бы имеющие второе тайное — дно, хранили неистребимое в своей силе темное чувство.
— Не учи нас! — отозвался Дэвид и заметил: — Он жулик, не слушай его!
— Готово, — сообщил Линн.
Игроки, все, кроме Джека, заняли свои места.
— А ты? — спросил Линн.
— Не буду.
— Не по-приятельски, — сказал Фрэнк.
«Вы мне не приятели», — хотел ответить Джек, но промолчал.
— Давай я сыграю на твое золото, — снова шепнул ему Генри.
— А если проиграешь?
Генри засмеялся.
— Я не умею проигрывать! — И обратился к остальным:— все золото новенького: на удачу!
Дэвид подтолкнул Джека.
— Не дури, вели ему заткнуться!
— Отвяжись, не твое дело! — огрызнулся Джек, сосредоточенно глядя на игроков.
Игра началась. Кинрой хладнокровно повышал ставки, постепенно прибирая к рукам банк. Проиграл Фрэнк, рядом Руди кусал губы, не решаясь ни признать поражение, ни продолжать игру, и только Генри беспечно улыбался, свысока разглядывая противников.
Пришла пора открыть карты. Кинрой швырнул свои на стол: его карта была бита.
Проигравший Фрэнк отбросил стул и вышел на воздух. За ним последовал Рудн.
Генри подошел к Джеку.
— Держи, — и передал ему потяжелевший мешочек.
— Возьми себе половину, — предложил Джек.
— Только четверть. Остальное — тебе.
Джек смотрел ему в глаза.
— Ты в самом деле не умеешь проигрывать? Генри усмехнулся.
— Если б не умел, меня бы здесь давно уже не было!
— Я твой должник.
— Брось об этом! Просто я чувствовал, что сегодня карта пойдет, и использовал шанс кое-кому насолить. Заодно и тебе помог.
Джек взял золото и пошел к выходу.
— Уже уходишь? — спросил Дэвид.
— Да, пора.
— Еще бы! — Линн. — Сорвал куш — и сматываешься!
— Что пристал-то! — вступился Дэвид.
— Подожди. — Джек отстранил его и обратился к Линну: — Что тебя не устраивает?
— Ты же слышал!
— Я что, у тебя украл?
— Да пошел ты!..
Джек схватил его за рукав и повернул к себе так сильно и резко, что Линн едва устоял на ногах.
— А давай выйдем вместе!
Линн опять покачнулся. Перед ним стоял Джек — оборотень, Джек — волк, а точнее, то безымянное создание, что блуждало в потемках непонятного мира, в котором умение защищаться равно способности выживать, только теперь оно возмужало, выросло, как и все его прежние чувства, и порой становилось опасным.
— Пошли, — согласился Лини с заметно убывшим пылом.
С ненавистью взглянув друг на друга, они направились к дверям, на ходу вынимая оружие. Рисковать Джек не хотел, по злость взяла верх.
— Эй, вы! — Из темноты выступил Кинрой. — С ума посходили! Давайте без шуток, иначе я сам вас перестреляю! Оставь его, — сказал он Линну, — твое какое дело — пусть убирается, если хочет. Еще чего выдумали: поединки устраивать! Здесь вам не кабак!
— В другой раз, — Линн жестко улыбнулся Джеку.
— Ладно, — так же ответил тот. Перед отъездом собрались все вместе.
— Чисто поработали сегодня, — похвалил Кинрой. — Хорошая добыча и ни одной царапины! Да, на следующей неделе собираемся у меня. Тащите девчонок, повеселимся!
— Слушайте, ребята, — сказал Дэвид Фрэнку и Джеку, — поехали выпьем, а?
Все трое уже садились на лошадей с намерением возвратиться в поселок.
— Я проиграл все, — угрюмо произнес Фрэнк.
95 
