79 
Коковцеву стало тошно.
– Если ты считаешь себя таким взрослым и разумным, что смеешь осуждать своего отца за его мимолетное увлечение юности, тогда… Ну что ж! Давай тогда выпьем… Салют!
– Салют, папа. Но я бы не хотел никого обижать.
Владимир Васильевич догадался, о чем говорит Гога.
– Глаша не должна тебя беспокоить, – заверил он сына. – Если ей что-либо понадобится, я помогу ей сам…
Экспресс оторвался от перрона, будто большой корабль от родного причала. Коковцев вернулся домой.
– Глаша, – сказал он горничной, – Гога через день будет в Триесте, потом на Мальте… Он велел тебе кланяться.
Девушка спрятала лицо в сливочных кружевах передника, ее живот обозначился сейчас особенно выпукло.
– Слишком жестоко! – всхлипнула она. – Бог накажет всех вас за это… и за меня и за него. Конечно, виновата я буду. Но… любила Гогу, это уж правда. Он хороший, хороший…
Она убежала к себе, чтобы дать волю слезам. Утром ее уже не было в квартире на Кронверкском – Глаша ушла от них…
Был самый гадостный день в биографии Коковцева. Жена его спросила – кто командует эскадрой Средиземного моря:
– Вильгельм Карлович Витгефт?
– Нет. Вирениус. Андрей Андреевич.
– Я их всегда путаю. А какие у тебя с ним отношения?
– Если ты рассчитываешь, что я стану просить Вирениуса за нашего сына, ты глубоко ошибаешься, дорогая. Не стану!
– А куда идет эскадра Вирениуса?
– Куда и все. На Дальний Восток – в Порт-Артур, где и войдет в состав Первой Тихоокеанской эскадры…
Ольга Викторовна иногда умела быть и жестокой:
– Слава богу, что не в Нагасаки, – съязвила она…
Вскоре от Гоги пришла открытка с видом Везувия, заклейменная штемпелями многих стран и городов Средиземноморья.
– Читай сама, – сказал Коковцев жене.
Гога издалека информировал родителей:
- В Италии красоты напоказ
- И черных глаз большой запас.
- А мы, российские валеты,
- Ушли из доков Ла-Валетты.
- Трясется больше всех Вирениус,
- Не признанный на флоте гениус.
- На станции Шарко-Ослаби
- Дрожит сигнал моей «Осляби».
- На курсе, деловито-скоро,
- Лежит прекрасная «Аврора».
- Сейчас идем торчать в Джибути,
- Все остальное – трутти-фрутти.
- Всегда почтительный ваш сын,
- Еще вчера гардемарин.
- Целуя маму с папой в щечки,
- На этом ставлю жирно точку.
– Объясни, что все это значит? – спросила жена.
– Как же не понять такой ерунды? Вирениус дал эскадре погулять в Италии, потом задоковались на Мальте для ремонта, но англичане из доков их бессовестно выгнали. Вирениус боится дипломатических осложнений. Шарко-Ослаби – система радиосвязи на броненосце «Ослябя». Сейчас эскадра через Суэц перетянется в Джибути, – остальное мелочи – трутти-фрутти… Ольга, я удивлен твоей бестолковости!
Утром он долго возился с новыми запонками.
– Помоги же мне наконец, – взмолился он.
Ольга вдевала запонки в манжеты и приникла к нему:
– Что происходит с нами, Владечка?
– Не понимаю, о чем ты спрашиваешь?
– Но я люблю тебя. Я никогда еще так не любила…
– Ради бога! К чему весь этот пафос?
– А к тому, мой Владечка, чтобы ты больше не бывал на Английской набережной… я ведь уже догадываюсь…
– Глупости. У меня с Ивоною приятельские отношения.
– Ах, милый! Это не я, а ты говоришь глупости.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1903 год был для Макарова решающим! Он работал над секретным планом «О программе судостроения на 20 лет», в котором доказывал, что Россия обязана иметь самый могучий флот, а конфликт с Японией неизбежен. «Чтобы этого не случилось, – писал Степан Осипович, – нужно иметь на Дальнем Востоке флот значительно более сильный, чем у Японии… Разрыв последует со стороны Японии, а не с нашей, и весь японский народ, как один человек, поднимется, чтобы добиться успеха…»
Коковцев имел доступ к его планам. Макаров утверждал:
– Флот на Балтике должен равняться германскому и шведскому, на Черном море количеством килей мы должны подавлять турецкий, на Тихом океане превышать японский. Только такие пропорции позволят России держать голову высоко!
Красное море он называл «мерзким аппендиксом», через который трудно проталкивать корабли. Если прошли через Суэц, все равно жди, что застрянут в Баб-эль-Мандебском проливе – в Джибути (у французов) или в Адене (у англичан). Так случится и с эскадрой Вирениуса… Макаров сказал:
79 
