60 
Подобного тоже ещё не знала ни одна армия мира. Задерганный подчиненными, прессой и солдатскими матерями Грачев редко показывался на людях, и наиболее яркими событиями в его несколько потускневшей жизни было то, что генерал сначала вспомнил о Боге, а затем о Жириновском. Находясь с визитом в Грузии, генерал принял святое крещение, а через неделю произвел Владимира Вольфовича из капитанов в подполковники с правом ношения военной формы.
Бойня в Чечне зримо стала разлагать российское общество. Люди постепенно начали привыкать к преступлениям, непрерывно творящимся от их имени. Вместе со своими солдатами, воюющими в Чечне, разлагались в тылу и невоюющие генералы, упивающиеся собственной безнаказанностью и возвращением былого милитаризма. Общество начало привыкать к войне и похоронкам, как оно привыкло к инфляции и к деньгам с многими нулями. Реакция населения на войну напоминала средневековую реакцию на чуму: не в нашем городе, и слава Богу! Будем молиться, чтобы до нас она не дошла.
А секретные сводки с театра военных действий, поступающие в Министерство Обороны (но почемуто нечитаемые Грачевым), уже бьют тревогу, что никакая другая война (даже афганская) не давала такого количества психозов у военнослужащих. Видимо, потому, что такой войны еще не было. Солдаты, даже отведенные в тыл, не могут уснуть. Почти поголовная алкоголизация армии. Солдаты, не колеблясь, меняют оружие и боеприпасы на водку и наркотики. Разложение коснулось уже и элитарных войск. Почти полностью истреблена морская пехота Северного флота, дважды сменился личный состав балтийцев, трижды тихоокеанцев. Число дезертиров превысило самые худшие прогнозы.
Но еще большую тревогу била военная контрразведка. Оказывается, чеченцам известны поименно все противостоящие им на данном участке российские военнослужащие. Известны их фамилии и имена, откуда они родом, имена родных и их адреса. Через боевые громкоговорители противник сообщает об этом войскам, грозя вырезать оставшихся в глубоком и как-бы безопасном тылу родных и близких. Это самым подавляющим образом действует на и без того низкий боевой дух личного состава.
Откуда противнику становятся известными эти данные? Откуда он узнает о решениях, принятых командованием, а то и правительством, раньше, чем о тех же решениях узнают в штабах собственных войск? Не проникли ли чеченцы в секретнейшую компьютерную систему управления и связи Министерства Обороны? Или их обслуживает мощнейшая «пятая колонна», орудующая во всех силовых министерствах? Эти вопросы хотя и ставились, ни у кого не вызывали ровным счетом никаких эмоций. Особенно у генерала Грачева. Ему было приказано готовиться к помпезному празднованию 50-летия со дня победа!» над Германией в 1945 году.
Весь мир собирался праздновать 50-летие окончания войны в Европе, но в Москве, раздираемой комплексами неполноценности, решили праздновать победу, и весь праздник прошел под знаком небывалого психоза. Как у солдат, контуженных в Чечне. Ветераны взрывались аплодисментами при упоминании имени Сталина и требовали от Грачева приструнить прессу. Грачев благосклонно кивал. Самым молодым участникам второй мировой войны было уже под семьдесят. Этих старых, больных и смертельно усталых людей решили надуть в очередной раз те же номенклатурные вожди с той же внешностью, с теми же повадками и с теми же аппетитами.
Помпезные парады в Москве никак не повлияли на обстановку в Чечне. Бои продолжались. Начальник генерального штаба республики Ичкерия заявил, что чеченские войска закончили перегруппировку и готовы перейти в контрнаступление, чтобы отбить свою столицу Грозный у противника. Ему вторил Шамиль Басаев, указав, что закончено формирование нескольких диверсионно-разведывательных батальонов чеченской армии, которые, взаимодействуя с основными подразделениями своей армии, вскоре заставят российские войска уйти из Чечни. Никто не услышал этих слов из-за грома фанфар, прославляющих победу полувековой давности.
Никто не узнал и о том, что одновременно с заявлениями Масхадова и Басаева в бою под Шали, считавшимся по сводкам уже глубоким тылом российских войск, почти полностью погибла рота морской пехоты из сводного полка, недавно прибывшего в Чечню. Все рапорты Минобороны о непрерывных победах в Чечне (а именно эти рапорты стали постепенно единственным источником информации общественности) были, мягко говоря, очень сильно преувеличены. На территории, которую мотострелки могли пройти вдоль и поперек менее, чем за сутки, ожесточенные бои продолжались уже полгода, и это говорило само за себя, даже не нуждаясь в каких-либо подробностях.
60 
