101 
Татьяна ежедневно отчитывалась об отдыхе: загорали на пляже, побывали на крабовой охоте, на верблюжьих бегах, в аква-парке, ездили на экскурсию к бедуинам. Представляешь, в Арабских Эмиратах на содержание одной взрослой пальмы тратят две тысячи долларов в год! Причем все под компьютерным контролем: подкормка, полив, подогрев.
Наконец, в один из дней прозвучала условная фраза:
— Сегодня были на золотом рынке. Я купила себе сережки за двадцать долларов. Отличные!
Петров заходил в Интернет по спутниковому каналу связи — очень дорогому, но единственному доступному в его положении. В сайтах финансовых печатных изданий он искал сообщения о холдинге «Класс». Результаты аудиторской проверки, годовой отчет, котировки акций — никакой информации об изменении состава акционеров. Значит, Ровенскому удалось нейтрализовать бандитов. И сделать это тихо, не привлекая прокуратуру и не поднимая шума в прессе. Станут ли теперь друзья искать его, Петрова?
Он не допускал мысли, что Юра и Потапыч могут бросить друга в беде. С другой стороны, в электронном почтовом ящике Петрова лежали только письма от детей. А этот канал коммуникации был элементарным и достаточно закрытым. Если друзья не сочли возможным бросить ему пару строк, значит, либо они в курсе того, что Петрову нужно скрываться, либо считают его погибшим.
Отсутствие информации тревожило и раздражало.
Единственным свидетельством того, что в Москве произошли какие-то изменения, была замена паролей доступа к локальной компьютерной сети «Класса». Причем кодировку произвели не по старому принципу, зная логику которого Ровенский, Потапыч и Петров могли всегда высчитать новый пароль, а по неизвестной Петрову системе. Теперь «Класс» был для него наглухо закрыт.
— Ты, Петя, что ли, писатель? — спросил однажды Вася.
Петров в этот момент колотил по клавишам, играя с компьютером в шахматы.
— С чего ты взял?
— Стучишь и стучишь целыми днями.
— Точно, Вася, роман ваяю. И посвящу его тебе.
— Иди ты! — вспыхнул от гордости Вася.
— Зуб даю! — А про что роман?
— Про любовь и ненависть.
— Жизненно. Так и напишешь; «Посвящается Сидоркину Васе»?
— Сидоркину Васе, человеку большой души, не понятому обществом.
Посвящение смахивало на эпитафию, но Вася проникся к Петрову еще большим почтением.
С появлением жильца Васино бытие значительно улучшилось. Как и прежде, он уходил из дому утром, но теперь имел выданные Петровым деньги и список необходимых покупок. Чтобы не привлекать внимания, вещи покупались постепенно.
Ватный матрас, который положили на ящики, соорудив Петрову ложе, портативный радиоприемник, маленький холодильник, электрочайник. Это из крупного. А также массу бытовых мелочей от вилок-ложек до наволочек.
Вася не бросил свой промысел по сбору бутылок.
Жилец не вечен, а упустишь свою территорию, захватят бомжи, потом только драться с ними.
Петров не выходил из квартиры, но его все-таки застукала соседка. Она ворвалась в комнату, Петров едва успел накрыть компьютер подушкой, и принялась орать:
— Так и знала! Так и знала! Бомжатник устроили!
Заросший бородой Петров был принят за коллегу Васи.
— Я же слышу! — верещала распалившаяся тетка, руки в боки. — Бу-бу, бу-бу за стенкой, и радио играет. Откуда? — Она ткнула пальцем в холодильник. Воруете, сволочи? Я милицию вызову.
— С помойки, тетенька,. — прохрипел Петров.
— А кто банки от импортного кофе выбрасывал?
А пельмени кто ел? На кофе деньги есть, на пельмени есть, а как коридор общий мыть, так Пушкин?
Из третьей квартиры жилец не моет, так он мне десять рублей в месяц платит.
Петров мог тут же достать деньги, но он точно знал, что проблемы с мытьем полов улаживать не умеет. Скандалящая соседка по облику и темпераменту была родной сестрой бабы Клавы, с которой мама Петрова вела подъездную войну.
Он прикинулся дебильным отморозком: глупо таращил глаза, экал, мэкал и даже пускал слюни изо рта.
Проблему решил Вася. Соседка работала приемщицей стеклотары. Вася обязался сдавать бутылки только ей и за восемьдесят копеек, а не за рубль, как положено. Вася уверил Петрова, что, пока соседка имеет гешефт, в милицию она не обратится.
* * *
Татьяна приехала вместе с Козловым. Петров насторожился, увидев в проеме дверей внушительную фигуру доктора.
— Какого черта ты приперся? — буркнул он, расцеловавшись с сестрой.
101 
