Лёгкий, ненавязчивый романчик 
141 
- Угххмм… - задумался на миг Пущевик. - Боровику поручу, он раньше грудня спать не укладывается. А где этот рогатый?…
- Бродит где-то, - равнодушно ответил Кащей. - Проголодался, охотиться пошел.
Марендя, все это время внимательно слушавший разговор страшных стариков, но так ничего толком и не понявший, неожиданно почувствовал на затылке горячее дыхание. Даже сквозь теплый капюшон.
- М-мэээ-э? - заинтересованно проблеяли сзади.
Охотник обернулся. Очень-очень медленно, безуспешно пытаясь сообразить - как кто-то сумел подкрасться к нему так, что он, Марендя, не услышал ни звука?
А обернувшись, охнул и начал нашаривать рукоять топора. На снегу стояло жуткое чудище - на две головы выше Маренди, сплошь заросшее рыжей шерстью, с ужасной козлиной мордой, длиннющими рогами и острыми-преострыми когтями. Но страшнее всего оказалась его грудь - из нее росло округлое костяное лезвие-полумесяц.
Точь-в-точь топор.
- Уходи прочь, злой дух!… - дрожащим голосом попросил Марендя. - Не то порублю тебя топором!…
- М-ммеэээ-э!!! - словно бы расхохоталось чудище, резко бросаясь вперед.
Топор, схваченный охотником для защиты, отлетел в сторону, выбитый резким ударом, по руке несчастного протянулись четыре кровавые полосы - следы от когтей. А в следующий миг орущий от ужаса и боли Марендя взлетел в воздух, схваченный могучими лапищами Очокочи, и был прижат к груди, словно старый друг, не виденный много лет…
Только вот к груди топорогрудые сатиры прижимают исключительно охотничью добычу.
На крики из чума вышли Кащей, Карачун и Пущевик. Их взору предстал измазавшийся в крови рикирал дак, жадно рвущий острейшими клыками человечье мясо. Летучий змий подвывал, выдыхая горячий пар, и тянулся в ту сторону, откуда шел сладкий запах свежатины. Снег щедро окрасился красным - грудное лезвие Очокочи разрубило охотника Марендю на две ровные половинки.
- Я же говорил - поохотиться пошел, - спокойно указал на него Кащей.
Глава 25
В гриднице великого князя Всеволода вновь шло роскошное пиршество. Праздник, как-никак, Покров день! С тех пор, как Пресвятая Богоматерь спасла Царьград от разорения, закрыв его чудесным покрывалом, этот день нельзя не чтить. Сама Богородица со святыми угодниками сегодня спускается на землю - посмотреть, как тут ведется хозяйство.
Вообще-то, Покров день был вчера. Да только где же это видано, чтобы великий князь такой праздник в одни сутки укладывал? Пиршественный стол по-прежнему ломился от угощения, а дорогие гости и думать не могли оставить щедрого хозяина в одиночестве. Что же, бедному Всеволоду одному страдать - яствами давиться, медами хмельными упиваться? А друзья-то у него тогда на что? Помогут, всенепременно помогут!
К тому же сегодня на пир явился совершенно особый гость, с охотой принимаемый в любом городе, любом селе, любой избе земли Русской. Вещий певец Боян, странствующий по всему свету, знающий бесчисленное множество сказов и песен, провидящий прошлое, настоящее и грядущее. Говорят, он слышал пророчества птицы Гамаюн, учился у птицы Алконост, даже встретился однажды с птицей Сирин и остался после этого вживе…
А еще поговаривают, что дедом ему приходится не кто иной, как сам Велес, старый звериный бог. Может, и правда - иначе отчего этот старец живет на свете уже лет двести, а помирать все не собирается? Хоть и седой, точно лунь, хоть и морщинистый, точно старый дуб, а только в драке и сейчас не спасует, любого гридня на кулачки вызвать может!
Воистину чудесны песни Бояна! Лягут морщинистые персты на живые струны, вздрогнут они, зазвенят, заиграют - так даже птицы в поднебесье отзовутся, подпоют вещему певцу. Течет хрустальным родником волшебная мелодия, белкой по древу струится, волком по земле несется, орлом под облаками мчится… Дивная сила в голосе бояновом, великие чары таятся в его гуслях. Всяк за честь почитает его послушать.
Но пока что Боян петь еще не начинал. Ему с ожиданием заглядывали в рот, нетерпеливо поглядывали на лежащие рядом гусли, но вещий старец не торопился порадовать народ дивной песней. Спокойно цедил сладкий мед, хитро щурился, улыбался в усы…
Известно - чем дольше ждешь чего-то, тем оно потом лакомей.
Пока что гостей развлекал лишь княжеский скоморох. Мирошка вертелся между столами юрким ужом, непрерывно балагурил, скалил зубы, строил рожи и отпускал шуточки. Особенно доставалось мудрому Всеволоду - князь уже не знал, куда деваться от надоедливого дурачка.
141 
