Последние отзывы

  8  

— Да это просто чепуха.

— Вот именно. Мой голос был гласом вопиющего в пустыне. И в отличие от ученого из «Затерянного мира» Конан Дойля, который в подкрепление фактам продемонстрировал авторитетным специалистам выращенного из яйца живого птеродактиля, я не располагал своим «птеродактилем». Так что два года я топтался на месте, пока в 1949 году у меня не появилась надежда.

— Господи, уж не в виде ли метода радиоуглеродного датирования?

— Его самого. Как-то раз утром, раскрыв свежий номер журнала, я увидел статью Либби о его методе и тут же вылетел в Чикаго. Столь молниеносная реакции расположила ученого, и он пообещал мне всякий присланный ему образец органики сопоставлять по времени с другими находками. Для меня настал решающий момент… Конечно, наша экспедиция представляла собой довольно жалкое зрелище. Помимо меня в ней приняли участие моя ассистентка Мэри Кроуфорд, геолог Спрингфилд, врач Джонсон, давно сменивший стетоскоп на лопату археолога, и еще два студента Херберт Коле и Доналд Паркинсон.

Нам повезло. Военных переворотов в это время в Гватемале не было, и правительство предоставило в наше распоряжение четыре джипа, что значительно облегчило нашу поездку в отдаленную местность, лишенную приличных дорог. Из соображений безопасности мы умолчали о наших ультракоротковолновых передатчиках, с помощью которых рассчитывали поддерживать связь с чикагской лабораторией, чтобы по мере надобности вызывать вертолеты для перевозки проб для радиоуглеродного анализа. Кстати, те же вертолеты должны блыи привозить нам свежие овощи.

— Да это звучит как приключенческий роман!

— Сознаюсь, некоторое соблюдение секретности нам было необходимо. Дело в том, что мы обещали гватемальскому министру просвещениц все наши находки передать в распоряжение его правительства. По совести говоря, история с вертолетами не вписывалась в это соглашение… Но не будем отвлекаться. Тикал уже не был для археологов белым пятном.

Но все же все прежние раскопки не доказали существования того огромного доисторического государства, которое, как я предполагал, некогда занимало территорию вдоль границы пампасов и девственных лесов. Как бы то ни было, но мы нашли райский уголок и с энтузиазмом первооткрывателей разбили здесь свой лагерь. Ближайшая к нам деревня находилась в нескольких часах ходьбы, что, впрочем, никак не служило препятствием для любознательных туземцев. Они были не из трусливого десятка, видимо, уже не раз имели дело с разного рода экспедициями, выносили на продажу по смехотворно низким ценам свои красивые ручные поделки, а в случае необходимости становились нашими надежными и усердными помощниками.

Во время отдыха, сидя перед палатками, мы любовались восхитительной панорамой — уходящая вдаль горная цепь с ее переходами от яркой зелени до прозрачной голубизны напоминала горные ландшафты Иоахима Патинира.^[1] Позади нас простирался девственный лес. Почти недоступный для человека, он предоставлял убежище только зверью, которое практически никогда не появлялось на плоскогорье.

Наша группа состояла из любителей поговорить, так что мы отнюдь не страдали от гнетущей тишины. Доналд Паркинсон проделывал чудеса с нашей коротковолновой аппаратурой. Он соорудил антенну, походившую на мощный астрономический детектор, так что мы по вечерам могли слушать передачи Эн-би-си, размышляя над тем, какие эмоции испытывают наши помощники-индейцы при звуках бетховенской музыки. Мы рыли землю как одержимые, позволяя себе прерываться лишь в полуденные часы, когда зной был особенно невыносим. Наше первое существенное открытие было детской игрушкой по сравнению с тем, что нас ожидало впереди. Неподалеку от расположенной среди скал площадки, которая должна была служить местом для посадки вертолета, возвышался холм метров сорока высотой. Этот холм не давал покоя Спрингфилду. «С геологической точки зрения, — утверждал он, — это совершеннейший нонсенс». Коле и Паркинсон немедля вырыли несколько глубоких ям, взяли пробы грунта, и уже к вечеру мы знали, что нанесенный ветром мелкий песок да густая тропическая растительность, маскировавшая уступы холма, не позволили нам сразу распознать ступенчатую пирамиду. Мэри Кроуфорд без особых усилий обмерила это сооружение и набросала его эскиз. Доктор Джонсон, взобравшись на его вершину, сделал оттуда несколько снимков ближайших окрестностей. До поздней ночи сидели мы, возбужденно ожидая результатов. И были вознаграждены: то, чего нельзя было заметить невооруженным глазом, обнаружила эмульсия — на снимках были отчетливо видны следы каких-то вытянутых в длину сооружений, покрытых не слишком толстым слоем земли. Это не могло не вселить в наши сердца надежду и отвагу. На следующий день мы с удвоенной энергией принялись за работу.

  8