ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  38  

В квартире Сержа ему запрещено валяться на диване, в моей он почивает на тахте постоянно. Если Рэю что-либо надо — воды забыли налить, на прогулку пора, — он подойдет к Сержу и смиренно положит голову на колени — смилостивься, мол. Меня он беспардонно колотит лапой — службу свою забыла? Рэй считает меня чем-то вроде служанки, кормилицы, неразумного ребенка и друга для игр — всего одновременно. Напрочь отказывает мне в способности постоять за себя. Поэтому и охраняет совсем не так, как Сержа. Его Рэй защищает, только если видит прямую опасность. Меня же — постоянно и ото всего мира. На прогулке никто не может приблизиться ко мне ближе, чем на десять шагов. Я не спускаю собаку с поводка, если рядом люди, — она напугает их до смерти, приняв резкий жест или громкий вскрик за угрозу. Не раз пес, хрипящий стянутыми ошейником голосовыми связками, тащил меня на поводке вслед за удирающим пьяницей, или лыжником, или любителем бега трусцой.

Но самые большие проблемы у меня возникают, когда кто-то заглядывает ко мне в квартиру. По разумению Рэя, общения с ним и с Сержем мне вполне достаточно, другое — лишь во вред. Как только раздается звонок в дверь, Рэй поднимает оглушительный лай и начинает прыгать у двери с явным желанием разорвать на части непрошеных гостей. Если в этот момент Серж находится дома, одного его окрика достаточно, чтобы собака стала шелковой. Но если хозяин отсутствует, действие разворачивается по типичному сценарию. ;

На мои приказы утихомириться Рэй внимания не обращает. Я хватаю его двумя руками за ошейник, тащу в ванную и, перекрикивая лай, воплю:

— Подождите, я сейчас! — это в сторону входной двери.

— Глупая собака! Иди отсюда! Вот я тебе! — это, естественно, Рэю, но такие посетители, как тетя Капа, принимают подобные высказывания на собственный счет.

На протяжении разговора с ошарашенной соседкой, пришедшей занять сахар и расспросить меня о лекарстве, которое ей выписали, из ванной несется злобный лай, а дверь сотрясается от мощных бросков. Когда мне начинает казаться, что замок вот-вот не выдержит, я подхожу и подпираю дверь спиной.

Теперь я дергаюсь при каждом броске, и речь моя походит на речь заики.

— Мне говорили, ты замуж вышла, — качает головой соседка.

— Вроде того. Заткнись! Не тявкай! Извините, это я собачке.

— А кому, Юленька, замужем-то легко?

Я подозревала, что Сержу ничего не стоит научить собаку общаться со мной более почтительно. Он упорно отрицал: мол, не в силах управлять поведением Рэя на расстоянии. Это смахивало на вранье. Более того, не исключено, что Серж науськивал Рэя вести себя так, словно я — неразумный младенец царского рода. И мои аргументы — хорош охранник, от которого приходится защищать окружающих, — во внимание не принимались.

* * *

День выдался замечательный. Ночью шел снег, а теперь светило яркое солнце, было по-зимнему тепло — градусов пять мороза.

Мы с Рэем ушли подальше от горок, на которых катались ребятишки, и от лыжников.

Я спустила собаку с поводка, мы шли по засыпанным снегом тропинкам, взбирались на пригорки и радовались жизни. Рубец на боку у Рэя уже почти зарос шерстью и был не виден. Хромал он, когда уставал или когда прикидывался больным, чтобы избежать наказания за шалость. Дурачиться он обожал не меньше Приветика. Например, подъем на горку у нас был на манер бурлаков: я пристегивала собаку на поводок, и она тащила меня наверх.

Теперь Рэй придумал: уже у самой вершины резко обернулся, встал на задние лапы, а передние поставил мне на плечи.

Я конечно же не удержалась, плюхнулась в снег и поехала вниз. Рэй с веселым лаем подскочил, сорвал с меня шапочку и убежал прочь. Я носилась за ним, но поймать не могла. Когда расстояние между нами становилось особенно большим, Рэй ложился на землю, бросал шапку, как бы говоря — все, закончили, подходи, бери. Но стоило мне приблизиться на полметра, как он вскакивал, хватал добычу и снова уносился прочь.

— Рэй, противный мальчишка, — кричала я, — сейчас же иди сюда! Ко мне! Стоять! Лежать! Сидеть! Паршивец, у меня уже ноги промокли. Что там ноги, в трусах — снег. Стоять! Лежать! Ко мне! Ну и пожалуйста, раз ты такой! Сержу все расскажу, и он не даст тебе косточку! — Я повернулась спиной и пошла в сторону дома.

Через несколько секунд Рэй догнал меня, ткнулся мне в колено мордой. Я забрала у него шапочку, и он, как воспитанная собака, потрусил рядом. У подъема на холм я было воспротивилась его попыткам затащить меня наверх, но Рэй поднял лай и прыгал на меня до тех пор, пока я не пристегнула поводок. С него могло статься проделать снова ту же шутку, поэтому я во время подъема беспрестанно и грозно твердила: «Только попробуй! Только попробуй!»

  38