177 
– Не знаю, чем все это кончится, – сказал он, – но сейчас по всему фронту идет такой перезвон, будто мы попали на междугородную телефонную станцию.
– Что еще могло случиться, Адам?
– Ерунда какая-то… Пропал «фезелер-шторх», на котором из Харькова вылетел в свою дивизию майор Йоахим Рейхель.
– Напомните о нем.
– Рейхель – начальник оперативного отдела Двадцать третьей дивизии. Он вылетел из Харькова, но в свою дивизию не попал. А при нем был портфель, набитый секретными документами и картами… Сейчас штабы обзванивают весь фронт, всех подряд.
Паулюс поначалу никакого волнения не выказал:
– Найдется. И самолет. И майор. И его портфель…
Нашли! В ночь на 20 июня советский Генштаб получил сообщение с фронта, что в районе поселка Белянка (Нежеголь) воины 76-й стрелковой дивизии подбили «фезелер-шторх», который и сел прямо «на брюхо». Два офицера и летчик сгорели.
Но один майор с портфелем выскочил из «шторха» и, отстреливаясь, хотел драпануть в кусты. Его шлепнули наповал. В портфеле оказались оперативные планы германского командования относительно операции «Блау»…
Николай Федорович Ватутин, бывший тогда заместителем начальника Генштаба, вопросительно глянул на Василевского:
– Не фальшивка ли, Александр Михайлович?
– Но тогда к чему же такой спектакль с посадкой «на брюхо», с двумя сгоревшими и стрельбой? Это не кино…
С. М. Штеменко вспоминал: «В Генштабе взволновались: такое случается не часто… К нам попали карта с нанесенными на нее задачами 40-го танкового корпуса (Штумме) и 4-й танковой армии немцев (Гота) и много других документов, среди них шифрованных. К шифру быстро удалось найти ключ…»
Паулюс утром спросил Вильгельма Адама:
– Ну что там наш майор с портфелем?
– Никаких следов. Перезвон продолжается. Очевидно, при низкой облачности «фезелер-шторх» нечаянно перелетел линию фронта. Если это так, то кое-кому в ближайшее время предстоит облизать мед с лезвия бритвы.
Командующего 6-й армией вскоре навестил Йоахим Видер:
– «Фезелер-шторх» найден. Сейчас из одной дивизии сообщили, что вчера вечером над ними пролетал в сторону русских окопов самолет, который и упал на ничейной земле. Эта дивизия ходит в атаки, чтобы добыть самолет и пленных, показания которых сейчас крайне необходимы…
Тревога в нижних фронтовых инстанциях перебралась на верхние этажи германского руководства. Гальдер записал в дневнике: «Самолет с майором Рейхелем с исключительно важными приказами по операции „Блау“, по-видимому, попал в руки противника». Гальдер при этом сказал Хойзингеру:
– Узнает фюрер – в ОКХ посрывают головы.
– Заодно пусть летят головы и в ОКВ…
Кейтель проявил не свойственное ему легкомыслие.
– Я знаю русских, – сказал он (совсем их не зная). – Если этот самолет и достался им, они из дюраля наделают себе портсигаров, из плексигласа кабины пилота намастерят расчесок, а секретные документы изведут на махорочные самокрутки. К чему лишняя нервотрепка? Случай с генералом Самохиным не может служить прецедентом для ситуации с нашим майором Рейхелем…
В тот же день Василевский вышел на связь с Тимошенко:
– Ставка просит кратко доложить ваше отношение к перехваченным у немцев документам. Какие у вас сомнения?
– Документы майора Рейхеля сомнений не вызывают. Рейхель летел самолетом боевого назначения, который в условиях плохой погоды потерял ориентировку… По нашей оценке, – докладывал Тимошенко, – замысел противника сводится к тому, чтобы нанести поражение нашим фланговым армиям, создать угрозу советским войскам с фронта Валуйки – Купянск.
К аппарату подошел сам Сталин – с указаниями:
– Строго держите в секрете, что удалось нам узнать. Возможно, перехваченный приказ вскрывает лишь один участок оперативного плана противника… Мы тут думаем, что двадцать второго июня немцы постараются выкинуть какой-либо номер, чтобы отметить годовщину войны, и к этой дате они приурочивают начало своих операций…
В конце разговора Тимошенко снова просил для своего фронта хотя бы одну стрелковую дивизию. Сталин ответил:
– Дивизиями, к сожалению, на базаре не торгуют. Если бы торговали, я бы пошел на базар и купил вам дивизию. Умейте воевать не числом, а умением. Вы не один там держите фронт. У нас, не забывайте, много других фронтов…
177 
