6 
Он помер мгновенно. Тик-так.
Бьюсь об заклад, он умер с улыбкой. Тик-так.
Он кончил и помер. Тик-так.
Если детективов интересовали подробности секса, то им не повезло. Бритт абсолютно ничего не помнила. Ее память хранила воспоминания лишь о моменте пробуждения в постели Джея. Даже за час напряженного диалога ей, кажется, не удалось убедить в этом детективов.
Пару минут назад они предложили сделать перерыв и оставили ее наедине с адвокатом. Это позволило ей не только получше познакомиться с ним, но, что более важно, узнать его мнение о происходящем.
— Ведь они мне не верят? — повторила она, поскольку он пробурчал что-то невнятное, когда она задала этот вопрос в первый раз. Адвокат натянуто улыбнулся.
— У меня вовсе не создалось такое впечатление, мисс Шелли. — Подобным тоном успокаивают встревоженную кошку. — Когда кто-то умирает при необычных обстоятельствах, они должны все выяснить досконально.
— У Джея Берджесса был рак. Последняя стадия.
— Да, но…
— Он много выпил. Вероятно, алкоголь несовместим с теми сильнодействующими препаратами, которые он принимал.
— Несомненно.
— Люди слишком часто смешивают лекарства с алкоголем, и это их убивает.
— Я уверен, вы правы.
— Тогда объясните, почему меня так интенсивно допрашивают?
— Отчасти, это вполне понятная реакция на смерть одного из своих. Джей Берджесс был незаурядным полицейским, героем для всех, кто работал в управлении и даже за его пределами. Разумеется, его коллеги хотят знать во всех подробностях, что происходило с ним незадолго до смерти.
Бритт не раз делала репортажи с похорон погибших полицейских, и ее всегда поражало братство стражей порядка, сплачивающихся после смерти одного из своих.
Она потерла лоб и устало вздохнула:
— Наверное, вы правы. Но мне нечего сказать. Я не знаю! Я говорила им, что не могу вспомнить. Думаю, они мне не верят, но клянусь, это правда.
— Придерживайтесь этой линии, — сказал адвокат, как будто одобряя ее пылкую речь. — А лучше вообще ничего не говорите.
Бритт бросила на него презрительный взгляд и заметалась по крохотной комнате, предназначенной для допросов.
— Все, адвокаты особенно, говорят, что лучше молчать. Но, как репортер, я знаю, что те, кто отказывается говорить, выглядят так, будто что-то скрывают.
— Тогда не отклоняйтесь от вашей истории.
Бритт обернулась, возмущенная тем, что он назвал ее отчет о смерти Джея «историей», но как раз в этот момент вернулись детективы.
— Вы не хотите посетить туалетную комнату, мисс Шелли? — спросил Кларк.
— Спасибо, нет.
— Принести вам что-нибудь выпить?
— Спасибо, не надо.
Они как будто были скроены по разным лекалам: высокий и тощий Кларк, с редеющими рыжеватыми волосами, и приземистый и плотный Джавьер, с черной и густой, как щетина, шевелюрой. Невозможно было представить двух более непохожих людей, но Бритт одинаково опасалась обоих. Она не доверяла вежливости Кларка, полагая, что таким образом он пытается замаскировать свою провинциальность. А рябые щеки Джавьера навевали ей мысли о его участии в потасовках с ножами, которые наверняка нередко заканчивались смертельным исходом. У Кларка глаза синие, а у Джавьера — такие темные, что невозможно различить зрачки, но обе пары глаз смотрели на нее внимательно и недоверчиво.
Покончив с любезностями, Джавьер подвел итоги.
— Перед нашим уходом вы сказали, что ваша память дала сбой после того, как вы выпили бокал вина в «Уилхаусе».
— Верно.
Все, что случилось после того бокала шардоне, воспринималось ею расплывчато и фрагментарно. До некоторого момента. Затем она не помнила совсем ничего. Как один безобидный бокал вина смог начисто лишить ее памяти? Это невозможно. Если только… если только…
— Наркотик сексуального насилия.
Она поняла, что произнесла это вслух, только когда заметила, что все трое мужчин уставились на нее. Она вновь вернулась к своим воспоминаниям, обдумала свои слова и поразилась вероятности, нет, уверенности в своей правоте.
— Должно быть, мне подмешали одно из веществ, объединенных в группу так называемых наркотиков сексуального насилия. — Оба детектива и адвокат не шевелились и по-прежнему таращились на нее так, будто она говорила на иностранном языке. — Я делала о них программу. Случай в Клемсоне спровоцировал озабоченность участившимся использованием их на вечеринках и в барах, где постоянно бывает молодежь. Эти наркотики вызывают кратковременную потерю памяти. Иногда воспоминание об определенном отрезке времени начисто стирается из мозга. Но это не имеет значения, потому что к тому времени, как действие наркотика прекращается, вред уже причинен.
6 
