chitat 
25 
Этого человека невозможно было заставить свернуть с выбранного пути. А сейчас у него в голове засела идея настоять на своих супружеских правах, возродить их кошмарный брак, и никто бы не смог помешать ему. Тем более не его странноватая жена, у которой хватило глупости самой сунуться в капкан.
Теперь она кляла себя за это решение так, как никогда в жизни. Хотя нет, все-таки самой большой тупостью оставалось ее решение выйти за него замуж.
– Сандро! – Джоанна наконец набралась решимости, чтобы начать неприятный разговор.
– Не сейчас, дорогая, – ответил он, не поднимая головы от бумаг. – Я люблю, когда наши стычки происходят наедине. Так что потерпи до дома, пожалуйста.
Джоанна чуть не задохнулась от возмущения и выдернула свою руку из его пальцев. Ее чувства были оскорблены, но ей не позволялось выказывать это – ведь Сандро не терпел публичных сцен! Что ж, пусть горечь переполняла ее, но все же Джоанна не могла унижать его достоинство.
Чем ближе был Рим, дом, с которым были связаны самые тяжелые дни их брака, тем хуже себя чувствовала Джоанна. Самолет приземлился, и они наконец вышли из здания аэровокзала. У самого входа был припаркован черный, блестящий, с низкой посадкой «феррари».
Сандро словно не замечал ее состояния, хотя не видеть, что ей нехорошо, было нельзя: лицо побледнело, вокруг глаз залегли тени, напряженность движений выдавала скрытую тревогу, буквально пожирающую ее изнутри.
Но Сандро все так же глядел этаким легионером, выполняющим свою великую Миссию. Целеустремленный, решительный, не отвлекающийся на пустяки. Его не волновало, что думает по этому поводу Джоанна. Он принял решение – и ничто не могло помешать претворять его в жизнь.
– Ненавижу тебя, – прошептала Джоанна, отвернувшись к окну.
Сандро не обратил на ее слова никакого внимания. Вместо этого он включил стерео. Из динамиков полились звуки «Реквиема» Верди. Джоанна была потрясена. Музыка оказалась столь созвучна ее чувствам и так подходила к ситуации! Однако Сандро быстро переключил на CD, и менее провокационная музыка – концерт Моцарта – наполнила салон.
Он остановил машину на узкой улочке позади своего дома – только таким, как он, удается волшебным образом найти место для парковки всегда, когда оно им требуется. Заглушил мотор, вышел из машины и помог выйти Джоанне.
Сначала он отстегнул ремень безопасности, затем обхватил ее запястье и мягко, но настойчиво потащил Джоанну за собой. Сандро не выпускал ее руки, пока закрывал дверцу и запирал машину. Джоанна не глядела в его лицо, но буквально физически ощущала мрачную решимость, переполнявшую его.
Они очутились перед домом семнадцатого века. Когда-то это был чудесный дворец, а теперь в благородном здании с древними стенами цвета охры помещались три шикарные квартиры, по одной на каждом этаже. Сандро жил на верхнем. Его банк владел всем зданием, и, конечно, председатель жил на самом верху. А для Джоанны это означало, что сейчас снова будет лифт.
Он выпустил наконец ее руку, но тут же обнял за талию. Джоанна была так напряжена, что ей казалось: сожми он ее чуть сильнее, и что-то внутри нее надломится.
– А где же багаж? – спросила она, только сейчас осознав, что они вышли из здания аэропорта и уехали, не позаботившись о чемоданах.
– Его нет. Здесь он нам не понадобится, – холодно ответил Сандро, заставляя Джоанну идти с ним к дверям.
Они ступили в роскошное фойе, на стенах которого были сохранены древние фрески. Бесценная старинная отреставрированная мебель. Солидные дубовые панели, за которыми спрятан суперсовременный лифт.
Джоанна почувствовала болезненные судороги в желудке. Она прижала руку к губам.
– Меня тошнит.
Сандро не стал обращать на нее внимания. Они вошли в лифт, декорированный словно дворец. Дубовые его стенки отливали золотом, одну из стен занимало зеркало в позолоченной раме.
Джоанна быстро отвернулась от собственного отражения и натолкнулась на Сандро. Она прижалась лицом к его широкой груди и так стояла, дрожа, словно испуганный ребенок. Сандро нажал нужный этаж и сомкнул руки вокруг нее.
– Сандро, я не смогу! – пробормотала она куда-то ему в рубашку, чувствуя биение его сердца.
– Ш-ш-ш, – он прижал губы к ее волосам. – Все ты можешь. И все сделаешь.
Джоанна поняла, что он не отступится. Он сам взял на себя Миссию по «спасению» жены и пойдет до конца, чего бы это ей ни стоило.
25 
