17 
Голос Софи был под стать мрачному выражению ее лица.
Впрочем, у него настроение было не лучше.
– Садись, – произнес он и выдвинул перед ней стул.
Никос заметил, что Софи колеблется, и насмешливо поднял бровь.
– Я сказал, садись. Я нанял тебя на этот вечер, так что можешь начинать отрабатывать деньги.
Она села на предложенный стул, внезапно ощутив слабость в коленях. Она в полном оцепенении смотрела, как Никос грациозно располагается напротив.
Никос рядом, так близко, что она видит каждую черточку его лица! Так близко, что если бы она протянула руку, то могла бы коснуться его!
Нет! Она отчаянно сражалась с нахлынувшими эмоциями. Нет! Это слово Софи теперь должна постоянно держать в уме. Нет всему, что заставляет учащенно биться ее сердце.
Софи открыла было рот, чтобы высказать свое честное мнение о сложившейся ситуации, но Никос оказался быстрее.
– Я заказал твою компанию на этот вечер, Софи, только по одной причине, – стальным голосом отчеканил он.
Лицо его было мрачным, а яростный взгляд буравил ее.
– Разве прошлым вечером я не говорил тебе, какую опасную игру ты затеяла? – ледяным тоном спросил Никос. – Ты балансируешь на острие ножа, Софи, и порезаться очень просто! Ты можешь сколько угодно считать себя незапятнанной, называя свое занятие эскорт-услугами, но другие будут думать иначе, поверь мне!
Его жесткий взгляд причинял боль Софи.
– Я думал, что смог донести до тебя эту идею, но, судя по всему, ошибся, верно? Ты по-прежнему работаешь в агентстве, и то, что ты явилась сюда сегодня, доказывает, что ты не поумнела. А может, и не поумнеешь! – Никос резко втянул в себя воздух и выдохнул. – Вчера вечером тебе банально повезло, Софи! У этого идиота Космо был выбор из готовых на все девушек, поэтому он не стал принуждать тебя к сексу! Но так не может продолжаться все время! Мужчина вроде Космо, считающий, что покупает себе женщину на ночь, не воспримет адекватно ее отказ!
Лицо Софи ничего не выражало.
– Я могу позаботиться о себе, – ответила она.
Ей хотелось вскочить со стула и убежать отсюда, но она не могла двинуться, пока Никос продолжал так смотреть на нее.
– Ни черта ты не можешь! – взорвался он. – Вчера вечером ты видела то, что доставляет удовольствие большинству мужчин, нанимающих тебя! Все, что им потребуется, чтобы одержать верх, – это алкоголь или что-то посерьезней плюс немного грубой силы. Ты же не думаешь, что кто-нибудь на вечеринках, подобных той, обратит внимание на твои протестующие крики? Ты действительно хочешь быть накачанной наркотиками и изнасилованной?
Софи побледнела:
– Этого не случится! Я буду осторожна! Я буду держаться публичных мест, как это.
Но Никос был неумолим.
– А что потом, Софи? Ты думала об этом? Что ж, я сделал это за тебя! Поэтому-то ты и сидишь сейчас здесь. Позволь объяснить. – Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить: – Ты можешь не заботиться о своей репутации, тебе может быть все равно, какого мнения будут окружающие о твоей работе, но подумай, пожалуйста, – теперь голос Никоса вновь наполнился язвительностью, – о том, что своими действиями ты создаешь проблемы для других. Подумай о своем отце, Софи. Его ошибка заключалась лишь в том, что он баловал тебя, заставляя думать, что ты можешь получить все, что захочешь, и очень легко – достаточно только попросить. Но он бы не захотел знать, чем ты сейчас занимаешься. Да и какой отец хотел бы?
Тупая пульсирующая боль постепенно начинала стучать в висках у Софи.
– Он никогда не узнает об этом, – выдавила она в ответ.
Взгляд Никоса ожесточился.
– Ты что, действительно так считаешь? Люди видят тебя, расхаживающей по улицам в подобном виде, ты можешь наткнуться однажды на своих знакомых. В конце концов... – Никос на мгновение замолчал, – я же узнал. – Он снова сделал паузу, впившись в нее взглядом. – И я не единственный человек, который сделает подобные выводы о соответствующем роде деятельности, судя по твоему внешнему виду. Неужели ты думаешь, что кто-то действительно поверит в то, что ты продаешь лишь свое общество, а не тело? – Тон Никоса был резким и безжалостным. – Люди назовут тебя проституткой, девушкой по вызову, нравится тебе это или нет!
Этот невыносимый разговор все продолжался, казалось, ему не будет конца, а Софи так хотелось убежать, но она не могла сделать этого. Не могла.
17 
