Лёгкий, ненавязчивый романчик 
60 
Большое помещение, по виду напоминающее типичную для Земли христианскую церковь, скорее католическую, чем православную. С высоким стрельчатым потолком, скамьями для верующих и чем-то похожим на орган. Под его нестройные звуки перед неким подобием алтаря выплясывали два десятка человек, одетых в черные сутаны.
Даже непосвященному наблюдателю становилось ясно, что каждое движение, каждый такт ритма, каждый вздох танцующих были отточены даже не веками — тысячелетиями, ибо обряд этот пришел из прежнего мира.
Монотонно гудели гигантские трубы, наполняемые воздухом, нагнетаемых в меха механическими лапками, ударяли в литавры управляемые движением грузиков молотки. И каждый удар отзывался во внешнем мире.
А потом старший из танцующих, тощий и седой, как лунь, начал выкрикивать непонятные слова, а все остальные хором их повторяли.
— Opaeymop! Lwadhafhfu! Ssayff! Dtuikbraofz vfubz? Gjvjub yfv? Cjrheib dhfujd» kazzft!!! Jhfyb yfc — hwerryyu!! Ol sonuf vajrcas goho iad» ssar! Sodragn zool goho errtt…
— Xaaf, nerkeu Y» terrs kla, qec upas! — торжествующе рявкнул маг, приведший их сюда.
И тут же добавил по-русски:
— Огонь!!!
Слаженно ударили двадцать шесть автоматов Калашникова. Их поддержали четыре офицерских «макарова».
Когда брякнули о камни последние гильзы, живых врагов в храме не было. На камнях лежали тела в длинных черных хламидах, под которыми растекались черные лужи.
Обнажив длинный волнистый кинжал, Арс Мак подошел к мертвецам. Напрягся. Но добивать никого не пришлось.
Удовлетворенно кивнув, он повернулся к странному инструменту и что-то сделал с ним, так что «орган» замолчал.
Потом словно дуновение прошло по лицам замерших солдат и офицеров.
Но не ветра…
Откуда-то до них донесся слабый крик. Или эхо слабого крика?
— Ну, вот и все, — бросил Тао и указал на уходящий в темноту проход. — Все, кто остался там, сколько бы их не было, мертвы. Невозможно творить чары в Лабиринте, если снаружи кто-то не держит Струну.
— Туда можно войти? — спросил Артем Серегин.
— Тебе — нет, брат мой по Силе. Пока нет. Мне можно — я успел пройти второе посвящение. Вот им, — взмах рукой в сторону военных, топтавшихся возле трупов, — тоже можно. Ни в одном из них нет ни крупицы дара. А тебя там сожжет. И хорошо, если обычным огнем.
— А я могу войти в этот ваш Лабиринт? — подал вдруг голос капитан Крайнев.
— Можешь… пожалуй, хотя в Лабиринте ни в чем нельзя быть уверенным.
— Тогда я пошел, — решительно поднялся разведчик и вытащил из рюкзака солидно выглядящую фотокамеру. — Если что…
— Если что, я вынесу оттуда твой труп, — совершенно серьезно закончил фразу Арс Мак.
— Ничего, я не надолго, — бодро усмехнулся капитан.
— Как знать? — пожал плечами маг. — Там время течет совсем по-другому. Ты можешь войти туда вечером и пробродить до времени рассвета. А когда вернешься, окажется, что уже вечер следующего дня… или еще вечер этого. В зеркалах иногда видишь странные места, или небо с чужими созвездиями. Или с созвездиями, которые знакомы, но изменили свой рисунок. А однажды я видел там наше обычное небо с двумя лунами.
— Ты…
— Да, приходилось, — кивнул маг, явственно давая понять, что продолжать эту тему он не собирается.
— Ну, я пошел, — бросил Крайнев и решительно зашагал к тоннелю.
И полковник не стал его останавливать. Честно говоря, ему стало вдруг все равно. А отчего так, Сентябрьский не мог бы объяснить вразумительно.
Встряхнувшись, командир особого взвода изо всех сил принялся изгонять эту апатию, и она его отпустила. Мельком оглядев лица бойцов, он поднял, что с теми происходит то же самое, что было с ним. Наверное, последствия «психической атаки».
Зато Тао выглядел бодрым и довольным, как кот, слопавший хозяйскую сметану, и невиданное прежде злорадство сияло на его прежде мрачно-благородном лице. Он прохаживался между трупами поверженных врагов и, вглядываясь в их лица, ухмылялся. Остановившись у тела седовласого предводителя жрецов, он так и вовсе захихикал:
— Вот где привелось свидеться, Ксанх!
Подавляя неприязнь и невольный страх, Макеев встал и подошел к музыкальной хреновине, напоминавшей гибрид ударной установки с шарманкой.
— Похоже на музыкальную шкатулку, — произнес он вслух.
Тао пнул установку ногой.
— Знаешь, почему они придумали вот это? Тот, кто слышит эту литанию, еще может уцелеть, но тот, кто играет, — обречен. А ведь до нас из прошлого дошли только ее обрывки. Ее подслушали давным-давно те, кто умел выходить в миры Незримых и Могущественных, и оставаться там подолгу… незамеченным. Теперь этого не умеют.
60 
