Особенно,... 
58 
В народе ходили легенды о подземных чудовищах, о превращенных в упырей-стражей заблудившихся там путниках.
Всего этого не знали бойцы спецназа, выстроенные в одну шеренгу. Иначе возможно не не вызвались бы добровольцами — хотя скорее вызвались бы всё равно: ибо трусами не были.
Тао Хон шел вдоль строя, иногда проходя, не останавливаясь, иногда задерживаясь на миг, и ткнув пальцем в грудь очередного избранного, сухо бросал:
— Ты… ты… ты… ты… Пожалуй, ты…
Возле белобрысого веснушчатого паренька он задержался несколько дольше, внимательно и испытующе вглядываясь.
— Нет, — так же сухо процедил и двинулся дальше.
— Постойте! — вдруг вскрикнул солдатик, выскакивая из строя и загораживая ему путь. — Возьмите меня… товарищ… товарищ маг. Я справлюсь, обещаю…
Тао как-то странно ухмыльнулся.
— Ты, хочешь почти туда, воин, тебе интересно, да? Нет, это не ты хочешь! Тебя туда тянет сила, посильней твоей! Если даже тут ты слышишь Зов Глубины, то что же с тобой будет там?! Возвращайся на место, мальчик, и молись своему Богу.
Из сотни бойцов чародей отобрал менее трети. Среди них, разумеется и своего ученика, лейтенанта Серегина.
Подземный ход открылся темной зияющей дырой, откуда потянуло сыростью, холодом и еще чем-то…
Некоторое время они стояли недвижно, пока командир сборного взвода, капитан Сентябрьский, пробормотав в усы что-то вроде «Чему быть, того не миновать», включил фонарь, посветил вниз, а потом сделал первый шаг на истертые ступени. В тоннеле — ни шороха, ни огонька.
— Не вздумайте свернуть, — прошипел Тао. — Только Неназываемый знает, куда ведут эти штольни. Если знает…
Они спустились еще ниже, и оказались в широком низком коридоре, на полу которого мерцающими бликами дрожала темная вода.
Не изменившись в лице, маг вошел в эту воду и, как ни в чем не бывало, двинулся дальше.
Сначала воды было по щиколотку, потом по колено, потом — по пояс…
Со всех сторон их обступил мрак, только впереди, где уверенно шел чародей, мерцал багряный ровный свет.
— Говорят, эти подземелья существовали уже тогда, когда тут жили люди, не знавшие металла и истинной магии, — сообщил проводник, не оборачиваясь. — Но еще в те времена шаманы знали о силе этого места
Лестница привела их к небольшой металлической двери, покрытой грубыми, на вид очень древними барельефами.
— Взгляни, брат по Силе, — прошелестел над ухом Серегина шепот чародея. — Эти изображения сделала рука человека пятнадцать тысячелетий назад, не меньше! Их изготовили мои предки, когда твои жили в пещерах и поедали мясо себе подобных.
Он положил руки на дверь и потянул на себя. И она, словно его ладони были магнитами, медленно распахнулась.
— Теперь слушайте меня, — голос Тао вдруг стал сух и тверд. — Отныне вы должны будете делать только то, что я говорю, и именно так, как я говорю. Наказание за… Наказания просто не будет. Некого станет наказывать.
Воины переглянулись.
— По сторонам не смотреть, если что-то померещится, внимания не обращать. Ничего по-настоящему страшного тут сейчас нет.
Слова падали как камни, заставляя всякого проникнуться важностью сказанного. Могло показаться, что некая высшая сила говорит сейчас с землянами его устами…
* * *
— Дивизион — пли!
Несколько часов назад вертолетом из Октябрьска была доставлена большая фотокарта Сарнагара. Присланный вчера беспилотный разведчик трижды прошел над вражеской столицей, заняв с пяти километров все, что было можно.
Союзники с охотой взялись сориентировать землян, что и где находится в осажденном городе, и куда следует направить огонь в первую очередь. Сейчас трое из них, лучшие «чуйные», какие только нашлись среди степняков, расположились у стола и указывали время от времени места, где творились опасные чары.
После чего артиллеристы быстро вычисляли координаты, и капитан-чеченец передавал их на батареи. Те же выпускали десяток или полсотни снарядов по вражеской столице — городу Того, Чье Имя Не Смеют Осквернить Уста Смертного.
Одно из преимуществ артиллериста на войне (если вообще на войне можно говорить о том, что кому-то бывает здесь лучше) является то, что он не видит тех, кого убивает. Для него война, в идеале, сводится к математическим расчетам и ряду операций с механизмами.
И вот сейчас старший лейтенант Сергей Михнов лишился этого преимущества.
58 
