Особенно,... 
76 
Как бы там ни было, чего бы ни добивалась Форквут, но у Дарка было два существенных преимущества перед новым врагом. Во-первых, он был исцелен, а во-вторых, в схватке с целым отрядом кровососущих сородичей Каталине изрядно досталось. Ее черное, плотно обтягивающее стройную фигуру платье было разрезано во многих местах, и, судя по все еще зиявшим ранам, силы бледноликой красавицы заметно поиссякли, раз она не смогла себя исцелить. Лицо, руки и волосы тяжело дышавшей вампирши были обильно покрыты сгустками крови, и, как моррон полагал, это была не только кровь врагов. Форквут стояла на ногах лишь благодаря тому, что опиралась на двуручный меч. Ее сильно шатало, а в общем-то, слабенькие порывы ветра едва не сбивали Лорда-вампира с ног.
– Я спасала тебя. Забавно, не правда ли? – едва нашла в себе силы слегка усмехнуться покачивающаяся на ветру, как стебелек, Каталина. – Шеварийские выродки… давно поквитаться мечтала… за все!
– Ну, и что будем делать? – спросил Дарк, вдруг осознав, что Форквут его смерти вовсе не хочет и что он сам не в состоянии убить свою спасительницу.
– Мы?! Мы ничего! – покачала головой Каталина, видимо, уже полностью лишившаяся сил и едва удерживающая свое непослушное, необычайно отяжелевшее тело в вертикальном положении. – Меня уже нет, со мной уже все кончено… Передай Мартину, пока еще не поздно… Пусть не чудит… пусть откажется! Клан Мартел не…
Договорить умирающая не успела, и виной тому стала вовсе не потеря сил. Над самой головой Лорда-вампира внезапно возникла стальная рыцарская перчатка, способная, как оказалось, не только появляться из ниоткуда и зависать в воздухе, но и быстро впиваться в горло врага. Дарк и глазом моргнуть не успел, как стальные пальцы мертвой хваткой вцепились в горло Каталины и сжали его до хруста шейных позвонков. Бездыханное тело Форквут обмякло и повалилось на крышу. А рыцарская перчатка еще на несколько секунд зависла в воздухе, как будто любуясь деянием пальцев своих, а затем резко развернулась и полетела в сторону моррона.
Не понимая, кто его враг и как с ним следует бороться, Дарк действовал инстинктивно. Он поднял над головой меч и приготовился ударить по кромке стальной перчатки, то есть туда, где, возможно, находилась невидимая рука. Похоже, перчатка раскусила замысел Аламеза и, не долетев до него всего пару шагов, снова зависла в воздухе. Стальные пальчики принялись быстро шевелиться, как будто перебирая струны невидимого инструмента, а затем вдруг, к удивлению Дарка, ловко сложились в четкую фигу. Через секунду раздался задорный смешок, весьма обескураживший Аламеза, а еще через миг невидимка решил показаться.
– Ну что ты за недотепа такой? Эх, Дитрих, Дитрих… – с укором произнес постепенно появляющийся из воздуха Марк. – На парочку месяцов тя без присмотра оставить нельзя, так тут же в неприятности влипнешь! Ну кто ж тя просил жирдяя-мясника пужать да стражу по мордасям лупить? Ты что, не понимаешь, вампирюги о всем прознают, что в Удбише происходит, даж о таких пустяках…
– А ты, ты здесь откуда?! – нашел в себе все-таки силы спросить моррон, пораженный не только и не столько наглядной демонстрацией боевых возможностей своего давнего дружка, сколько его разительно изменившейся внешностью.
В глазах балагура Марка по-прежнему мерцали искорки молодецкого задора, но вот только копна густых рыжих волос заметно поредела да поседела, а на веснушчатой мордашке никогда не унывающего паренька появилась сетка стариковских морщин.
– Не смотри так! – с комом в горле попросил Марк, став вдруг серьезным. – То, что я тогда сделал, бесследно не прошло… Но не будем о грустном! К тому ж Мартин обещал, что молодость вскоре вернется… Рад тебя видеть, дружище, хоть и не думал, что ты снова вляпаешься и придется тебя выручать…
– Так это ты вампиров, что ли, убил? – спросил Дарк, уже окончательно запутавшийся и переставший соображать, что к чему.
– Нет, подружка твоя ненаглядная, Форквут! – презрительно хмыкнул Марк. – Конечно же я. Кто еще на такое способен? Прав был Гентар, меня за тобой послав! Вот как чуяло сердчишко стариковское, что ты неприятности на голову свою навлечешь! Эх, Дитрих, Дитрих, – Марк упорно называл Аламеза по имени, под которым тот жил в лесу, будучи разбойником. – Если я не подоспел бы, разорвали бы тя на клочки! Ты хоть представляешь, сколько сил мне пришлось потратить, чтоб и тя излечить, и эту шайку пиявок извести?! Завтра дело большое, а я из-за тя совсем истощен… Ты уж извиняй, дружище, поболтать с тобой шибко охота, но силушку восстановить надо! Если прямо сейчас этим не займусь, то завтра и Мартину, и зануде Огарону, и спесивке Миленке ох как тяжко придется… Побреду отсыпаться, а ты уж постарайся до кладбища без оказий неприятных добрать…
76 
