65 
– «Не думал»... «не догадался»... – передразнил его Калюжник.
Конечно, Мятежный прав, и Калюжник не догадался бы, что одноглазый Циклоп линяет из дома в шкуре араба. А где еще, на ком согнать злость? До Калюжника дошло, что их провели, когда нашел в кафетерии диктофон и мобилу, а потом допытывался у Мятежного, не выходил ли кто особенный из дома. Два араба вышли, по комплекции похожи на Вия, но без бород, лиц почти не видно из-за платков. Может, ошибочка, и это действительно были два араба? Однако Мятежный не видел, когда они вошли в тот дом. Не живут же они здесь, в самом деле... Значит, арабы вошли, когда дежурил напарник Мятежного.
Калюжник, не любивший внутренний дискомфорт, решил:
– Короче, так. Ты не видел никаких арабов, понял? Может, это наши догадки, понял? Заруби на носу: проболтаешься, я тебя за яйца подвешу! Будет больно, понял?
– Так мне торчать здесь?
– Поторчи, от тебя не убудет. – И вышел из машины Мятежного.
Злой Витяня был, чего там греха таить... Так ведь оно и понятно. Во-первых, Клочко его ждет, отчет требует, куда Вий и девчонка с пацаном делись. А где их возьмет Калюжник? Да, занимались этим делом его бригады, но полегли. И полегли явно по собственной глупости. А он-то, Калюжник, при чем? Но к ответу его призывают! Скоро в письменном виде передавать отчеты придется, через секретаршу. Вот тогда наступит полный абзац. Во-вторых, Калюжника заело: какой-то там Вий, мурло одноглазое, толкал стволы и не платил проценты, то есть налог не платил. Мало того – укокошил классных парней непонятным образом, теперь в бегах, а искать Вия велено Калюжнику, будто он следак из прокуратуры. И третье – самолюбие страдает. Страдает так, что сковывает скулы, и Калюжник гонит от себя ядовитые мысли, иначе за себя не ручается. Раньше хорошо было: сделали налет на квартиру, поделили добычу – гуляй. Попался – отсиди, адвокат вполовину срок скосит – удача. И никаких тебе обязательств, никаких заданий с отчетами...
– Стоп, не высовывайся! – задержал друга Дар. – Та же пачка, из той же тачки.
– Так это тот самый тип, – узнал Герасим, – что в кафетерии нашел дикто...
– Ну-ка, садись за руль и гони за ним, – перебил его Дар. – Я здесь побуду.
– Сиди, вдруг и тебе машина понадобится, – на ходу открывая дверцу, бросил Гера. – Моя вон стоит, не бойся, догоню его.
Он кинулся к своей машине, довольно быстро исполнил маневр, выезжая из закутка во дворе. Дар сложил руки на руле, опустил на них подбородок, вглядываясь в серую иномарку, которая в полумраке выделялась стальным цветом. Он припомнил, что видел эту иномарку постоянно, память у него фотографическая. Но машин здесь стоит немало, люди часто сначала машину приобретают, а потом уж гараж, поэтому серая иномарка не вызывала подозрений. Сейчас Осокин думал, как поступить: сразу взять водилу серой иномарки или последить за ним? Вопрос разрешился сам собой – автомобиль плавно сдвинулся с места. Дар завел мотор тоже.
– Прошло слишком мало времени, – отказал Клок Калюжнику в просьбе снять наблюдение за домом, умолчав про двух арабов. – Это ничего не значит, что Циклоп пока не выходит на волю. Выйдет, обязательно выйдет. Там явно живут его друзья, он сколько угодно может торчать в этом доме, а как успокоится, так и выползет. Ну, ты сам знаешь, как тяжко сидеть взаперти.
– На хрен тебе Циклоп? Выползет – прикончим его, и делу конец.
– Я же сказал – нет! – набычился Клок. – И давай без самодеятельности! Ладно, открываю карты. По нашим предположениям, у него есть канал, по которому он получает стволы. Я заказал ему два «кольта». Производят их за океаном, ну, возможно, какая-нибудь страна величиной с наш город делает «кольты» по лицензии Штатов, все равно это оружие редкое. Он мне кинул два журнальчика, я выбрал, и что? Он через день доставил...
Клок осекся, так как «кольты» он не получил. И деньги его уплыли в то незабываемое утро, и четверо парней не вернулись, и куча зеленых бабок взорвалась – имеется в виду «Вольво». Калюжник хорошо прочувствовал внутреннее состояние Клочко, ведь такие потери скребут душу, как кошки, такие потери не прощаются. Их не только хочется возместить, но и отплатить за переживания. Калюжник не выразил сочувствия cвоему так называемому начальнику, не возмутился бессовестным поведением Вия, с Клочко он прикидывался тупым валенком, а то все эти друзья-товарищи не любят тех, кто умнее их. Это еще одна деталь, которая до боли напоминала Витяне государственное устройство, среди чиновников тоже каждый начальник мнит себя палатой ума, а на деле – дурак дураком.
65 
