17 
Джессика задохнулась от негодования. А он стянул рубашку через голову, неторопливо вытерся. На груди его играли солнечные блики, золотя могучие бицепсы и упругий брюшной пресс.
— Ну и к чему все это позерство? — съехидничала она.
— Денек выдался жаркий. И вкалывал я не покладая рук. Если, по-вашему, это называется позерством — вам виднее.
— Вы дерзки не по статусу и слишком высоко о себе возомнили. Странно, что еще не лопнули от самодовольства!
— Многие так говорят, мисс Меррилл.
— Охотно верю. — Джессика сдула со лба непослушную прядь и воинственно подбоченилась. — Так что вы здесь позабыли, Крэгг?
— Мисс Меррилл, вы повторяетесь.
— Ну да, и в прошлый раз вы сообщили, что меня это не касается. А по-моему, еще как касается. Мне нужен ответ, причем немедленно.
— Я уже ответил: у меня дело к Гриффиту Уинстону. — Франклин перебросил рубашку через плечо и зашагал к пристройке.
Джессика устремилась за ним.
— Что за дело? — Ноги у девушки были длинные, но у него — длиннее. Чтобы не отстать, ей приходилось почти бежать, и Джессику это не обрадовало. — Черт подери, — воскликнула она, обгоняя наглеца. — А ну стойте, когда к вам обращаются!
— Вы таким тоном со всеми работниками разговариваете? — сощурился Франклин.
— Отвечайте, Крэгг. Что вам нужно в «Форталесе»?
Он заглянул ей в лицо. Со вчерашнего дня Джессика глаз с него не спускает. Два дня во дворе не показывалась, а теперь вот ходит за ним по пятам. И смотрит, смотрит… Только уличить ее непросто. Обернешься — и мисс Меррилл поспешно отворачивается, точно пугливый жеребенок.
Щеки девушки раскраснелись, карие глаза полыхали гневом — и он отлично знал почему. Между ними уже пробежала жаркая искра, запылал первобытный, языческий огонь. И он, и она хотели одного и того же. И оба это знали. И ей это не пришлось по душе.
Уж слишком она, Джессика, хороша для него. Во всяком случае, ей так кажется. Он за ней тоже наблюдал украдкой: да, лучшей хозяйки для ранчо не сыскать. Она не боялась запачкать ни рук, ни ботиночек, а под нежной, золотистой кожей перекатывались бугорки мускулов. И при этом оставалась истинной леди.
А леди не станет развлекаться в постели с наемным работником. С человеком, которому словно в насмешку дали имя Джордж Вашингтон.
— Черт вас дери, Крэгг! Я, кажется, задала вопрос!
Франклин спокойно обошел Джессику, направился к корыту, стоящему у пристройки, и погрузил голову в холодную воду.
— Я на него уже ответил, — сообщил он, отбрасывая со лба мокрые волосы и вытирая лицо рубашкой.
Джессика старалась не смотреть на капельки влаги, что бриллиантиками поблескивали на его загорелых плечах, прятались в темных завитках волос на груди.
— Вы не из этого мира.
— Да ну? — белозубо улыбнулся он.
— Вы не скотник и не пастух.
Франклин вздохнул, прислонился к стене, скрестил руки на груди.
— Послушайте, леди, я вашу крепость не штурмовал, верно? Вы сказали, что Гриффит Уинстон в отъезде, предложили мне работу, я согласился. Так зачем все усложнять?
— Кажется, я совершила ошибку, — сухо отозвалась Джессика.
— Может, и так. — Франклин шагнул вперед. — Но правда заключается в том, что все это не имеет никакого отношения к тому, зачем я приехал в «Форталесу», верно?
— Еще как имеет. В отсутствие Гриффита на ранчо распоряжаюсь я, и…
— Дело во мне. — Крэгг сделал еще шаг, и девушка отпрянула назад. — Это из-за меня вы нервничаете.
— Не глупите. С какой стати мне вас бояться?
— Может, вы боитесь самой себя?
Франклин легонько коснулся ее щеки. Такой тривиальный жест — но сколько в нем было ласки! Непозволительная вольность возмутила Джессику, равно как и многозначительная улыбка на его губах… А тут еще сердце неистово заколотилось в груди, едва она ощутила прикосновение его шероховатых пальцев.
— Перестань! — приказала она, тряхнув головой. Она не заметила, как перешла на «ты». А если бы и заметила, так только одобрила бы: нечего с нахалом миндальничать!
— Когда объезжал кобылу, я все время ощущал на себе ваш взгляд. — Он снова потянулся к ее щеке, но Джессика на этот раз отпрянула. — Очень мешало сосредоточиться.
— Ну все, хватит с меня! Нужно было еще вчера это сделать. Крэгг, ты уволен!
— За то, что сказал правду?
— Ковбой, ты что, недослышал? Пусть Грегори заплатит тебе за неделю, и…
17 
