44 
Джессика вывела кобылу из стойла и уверенно подтянула подпругу. Верхом на этой самой лошади она едва не затоптала Франклина в тот памятный день. Ах, если бы тогда она вовсе отказалась от прогулки! Ах, если бы поскакала к холмам, а не к дороге!
Губы Джессики дрогнули, но она тут же взяла себя в руки. Как там говорится в пословице: «Прожитое что пролитое — не воротишь». Только о будущем и стоит думать, а будущее прекрасно и удивительно — «Форталеса» достанется ей!
И нечего вспоминать ту ночь и начало нового дня. Да, все это было, но прошло и быльем поросло. И чем скорее она перестанет гадать, за что Франклин так с нею обошелся, тем будет лучше.
Как она наутро добралась до дома — уму непостижимо. Вела машину исключительно по интуиции, ведь перед мысленным взором стоял Франклин, а мир казался таким светлым и добрым… До тех пор пока она не углядела Гриффита. Тот сидел на ступеньке крыльца, с виду — мрачнее тучи, и изо рта у него торчала незажженная сигара.
Джессика заглушила мотор и, слегка робея, вылезла из пикапа. Но тут же приказала себе: не глупи! Она — взрослая женщина, и, если ей пришло в голову провести ночь с мужчиной, которого Гриффит, увы, не одобряет, так не его это дело. Поэтому Джессика решительно захлопнула дверцу машины, расправила плечи и бодро зашагала к дому.
— Доброе утро, — приветствовала она отчима.
А тот встал и загородил ей дорогу.
— Вы знаете, который час, мисс?
— Десять, — любезно просветила его Джессика, взглянув на часы. — И я обещала Грегори помочь ему с новым жеребцом, так что ты уж извини…
— Сдается мне, с новым жеребцом ты уже всласть пообщалась!
Щеки Джессики вспыхнули, но взгляд отчима она встретила, не моргая.
— Не надо, — тихо проговорила она. — Пожалуйста, не говори ничего такого, о чем мы оба пожалеем.
— Ты была с Крэггом.
— Да. Я была с Франклином. И тебя это абсолютно не касается.
— Это напрямую касается меня, девочка, и «Форталесы» тоже. — Гриффит выплюнул сигару на траву. — Я все пытался объяснить тебе: этот твой Крэгг — продувная бестия. И не просто так сюда приехал. На чужое добро глаз положил.
— Ему нужна я, — уверенно сказала Джессика. — Я, Гриффит, и только я. Неужели так трудно это понять?
— Ты сказала ему, что я решил завещать тебе «Форталесу»?
Смутное беспокойство, что скреблось где-то на задворках сознания, внезапно накатило с новой силой, но Джессика отмела его в сторону.
— Хочешь верь, хочешь нет, но вопрос «Форталесы» у нас на повестке дня не стоял.
— Не увиливай, детка: ты сказала ему или нет?
— Да, сказала.
— И что? Что он ответил?
Бестрепетно глядя прямо в выцветшие льдистые глаза отчима, Джессика внушала себе: не думай ни о чем, кроме Франклина. Не размышляй, с какой стати Франклин ни словом не отозвался на потрясающую новость о «Форталесе». И почему после того он занимался с ней любовью так исступленно и яростно, словно мстя ей за что-то. И почему потом прошептал: «Джесс… Джесс, прости меня».
Не отводя глаз, она посоветовала Гриффиту не совать свой нос в чужие дела. А потом вошла в дом и набрала номер телефона Франклина.
Никто не взял трубку. Полчаса спустя то же самое. И так до тех пор, пока Джессика не осознала, что Франклин не желает говорить с ней, звонков от нее не ждет и новых встреч не ищет. Итак, она — развлечение на одну ночь. Продолжения не будет…
Кобыла бежала рысью в сторону холмов, ограждающих пастбища «Форталесы». Горячий ветер бил в лицо, сдувал влажные локоны со лба, и Джессика усилием воли заставила себя забыть обо всем, кроме жары, кобылы и запахов луга.
— Скоро, скоро я познакомлю тебя с тем роскошным жеребцом из последнего денника в ряду, — объявила Джессика рыжей красавице кобыле. Та понимающе дернула ухом. — И вот тебе мой совет, детка. Наслаждайся от души — но не верь ни единому его слову.
Кобыла тихонько заржала, и Джессика невольно рассмеялась, но смех застрял в горле и перешел в рыдание. Молодая женщина запрокинула голову и уставилась на безоблачное небо.
— Да провались ты в преисподнюю, Франклин Крэгг! Там тебе и место!
А затем пригнулась к самой шее лошади, покрепче перехватила повод и пустила Голден Леди в галоп.
Франклин стоял во внутреннем дворике, глядя вдаль невидящим взором.
Три дня назад прибыла срочная бандероль, обертка от которой валялась теперь на столике позади него. Франклин уже изучил содержимое, и то, что он искал всю жизнь, теперь покоилось в его портфеле, аккуратно сложенное.
44 
