13 
С другой стороны… Роналд пристроился в конце очереди в билетную кассу, которая, к его удивлению, оказалась весьма и весьма длинной… С другой стороны, попался он потому, что никогда еще не сталкивался с такой хитрой женской уловкой.
Некоторые женщины воспринимают тезис равенства полов буквально. Они, не долго думая, начинают выяснять, кто ты такой, женат или нет, есть ли у тебя кто-нибудь или ты свободен. Если ответы их удовлетворяют, сразу дают понять, что ты представляешь для них определенный интерес.
Роналду нравились такие женщины. Он уважал их за честность и прямоту, хотя в глубине души отдавал предпочтение тем отношениям между мужчинами и женщинами, которые теперь считались старомодными. Гораздо больше удовольствия он получал тогда, когда ему приходилось преследовать женщину, упорно добиваться ее расположения, в то время как она делала вид, будто ей вовсе это и не нужно, и только в самый последний момент снисходительно дарила свою благосклонность.
Элизабет не соблюдала никаких правил или играла по каким-то своим, непонятным ему, правилам. Да нет, скорее всего он просто ей не понравился.
Правда, до сих пор ему не приходилось сталкиваться с женским невниманием. Без ложной скромности Роналд мог сказать, что еще с тех пор, как у него начал ломаться голос, он не знал никаких проблем с особами женского пола.
А что, если она просто не любит мужчин и ее сексуальные интересы лежат совсем в другой сфере? Да нет, Элизабет просто не может быть извращенкой. Но если он ей не противен и если она не лесбиянка, в чем же тогда дело? А вдруг она все еще любит покойного мужа?
— Черт знает что! — буркнул Роналд, и стоявшая перед ним пожилая дама удивленно оглянулась.
— Извините! Просто я не ожидал, что очередь окажется такой длинной.
— Как говорит мой муж, чтобы избежать разочарования, никогда не следует рассчитывать на лучшее, — нравоучительно заметила дама.
Очередь за авиабилетами, конечно, не самое подходящее место для философских разговоров, ухмыльнулся про себя Роналд. Впрочем, возможно, она права и ему надо последовать мудрому совету. Нет, он ему не потребуется. Все равно они с Элизабет никогда больше не увидятся. Просто надо постараться забыть ее. Раз и навсегда!
Очередь медленно продвигалась вперед, и, когда Роналд подошел к стойке, он уже облегченно улыбался.
— Миссис Пауртон, — тихо позвала Этта, входя в дамскую комнату. — Элизабет, его нет! — сказала она громче.
— Вы уверены? — спросила, осторожно выглядывая из кабинки, Элизабет.
— Абсолютно. Мистер Уотсон уехал.
— Вы сами видели это?
— Да, собственными глазами. Он долго искал вас, но мы убедили его, что вы уехали. Тогда он простился со всеми и удалился.
— Извините, пожалуйста, за доставленные неприятности, миссис Чалмерс.
— Зовите меня Этта.
— Извините, Этта. Я знаю, что веду себя странно, даже эксцентрично. Однако боюсь, я не смогу объяснить вам, в чем дело.
— И не надо, — заверила ее Этта.
На самом деле миссис Чалмерс была готова душу продать дьяволу, лишь бы узнать, что происходит. Она чувствовала себя подростком, подглядывающим в замочную скважину за старшей сестрой, целующейся со своим мальчиком.
— Я не хотела бы, чтобы вы подумали, будто мистер Уотсон сделал что-то нехорошее… — снова попыталась объяснить свое поведение Элизабет.
Что со мной? Почему я веду себя как последняя идиотка? Для чего постоянно бегаю в дамскую комнату, словно я на выпускном балу и мне кажется, что из-под платья видна нижняя юбка? — недоумевала она.
— До свидания. Еще раз благодарю за компанию, — попрощалась Элизабет и вышла. Дверь мягко закрылась.
Разочарованно вздохнув, Этта вымыла руки и вернулась к столу номер семь.
— Потрясающая история! — с горящими от возбуждения глазами воскликнула миссис Моррисон, когда Этта рассказала ей за десертом последние новости.
— Скорее, интригующая, — уточнила Этта.
На что чопорный мистер Чалмерс лицемерно заявил, что ему это совершенно неинтересно…
— Надо признать, что мистер Уотсон действительно на редкость хорош, — добавила миссис Моррисон.
Этта открыла было рот, намереваясь сказать, что такая оценка мужских достоинств Роналда Уотсона, наверное, слишком завышена, но промолчала.
Действительно, как он великолепно сложен! Какие глаза, волосы, лицо… Какое самообладание и сдержанность. Она задумчиво вздохнула, а ее лицо погрустнело.
13 
