Глава 20

— Твою маму через колено! Ну что это за непруха такая?!

Я дёргал за стропы, только парашют намертво застрял в ветвях. Причём, это уже второй... Марат свой тоже не смог сдёрнуть и теперь, стоя рядом, помогал справиться хотя бы с моим. В конце концов поскользнувшись на грязных остатках снега он злобно сказал:

— Командир, может хер с ним? Нам тут что — до утра торчать?

Да, действительно, я уже и сам понял, что сдёрнуть купол не выйдет, поэтому бросив стропы, просто молча махнул рукой, показывая направление движения. Через несколько минут, мы наткнулись на остальных членов нашей группы. Ребятам повезло больше и они приземлились в поле, поэтому замаскировав купола, уже выдвигались к нам. Пучков узнав о брошенных парашютах заволновался:

— Илья, немцы ведь сразу на хвост упадут...

— Не сразу, а только с утра, когда их увидят. Поэтому надо быстренько уносить ноги. Да и дождь очень в тему — собачками они воспользоваться не сумеют. Так что за мной, бегом марш!

Ну, бегом не бегом, но быстрым шагом, постоянно вслушиваясь и всматриваясь в темноту редколесья группа двинула на восток. Выбросить нас должны были в районе Энгельштайна, это километров двадцать северо-западнее Ангербурга, конечной точки нашего рейда потому теперь, придётся поработать ногами. Хотя так и задумывалось — уйти подальше от места выброски — первейшая заповедь диверсанта. Теперь, когда фрицы найдут парашюты они нас будут искать гораздо западнее. Правда, это всё при условии, что летуны не промахнулись. А ведь в этих местах — малейшая промашка и ты просто можешь брякнуться в какой-нибудь город, фольварк или хутор. Тут нашими просторами и не пахнет, а расстояния между населёнными пунктами, хорошо если километров по десять будет. Но потом, смогли сориентироваться и выяснилось, что лётчики не подвели...

Небо уже начало рассветно сереть, да и моросящий дождь прекратился, когда мы обогнув несколько патрулей шляющихся по лесным просекам, подошли к окраине Ангербурга. Причём на подходах, я вдруг буквально в нескольких метрах от себя увидел бетонную стену ДОТа. Летом бы я его вообще хрен заметил, настолько он удачно вписывался в пейзаж, а сейчас, увидев часть бетонного фрагмента, резко присел и вскинул сжатую в кулак руку. Ребята замерли, а потом повинуясь жесту, быстро порскнули в разные стороны. Только всё вокруг было тихо. Из ДОТа никто не выходил, да и человеческим присутствием не пахло. Причём в прямом смысле — не пахло. Я например, фрицев всегда могу учуять по запаху кофе и порошка от вшей. Сейчас пахло только отмокающей прелой листвой и сыростью...

Постепенно сердце перестало подпрыгивать и я попробовал встать. Только сразу у меня не получилось — рюкзак перетянул и я шлёпнулся на задницу. Вот ведь зараза — такой тяжеленный груз, давненько не таскал, вот мышцы и забились... А ведь в мешках, только необходимое. Причём еды и патронов — мизер, основной вес составляли разные шмотки и взрывчатка. Я, ворочаясь встал сначала на четвереньки, а потом поднялся во весь рост, щелчком языка подзывая свою компанию собраться вместе.

Глянув на приближающихся ребят только ухмыльнулся — ну вылитые фрицы, только сильно заморённые. В немецких касках, с немецким оружием, в камуфлированных эсэсовских куртках, они сильно напоминали группу немецких диверсантов шляющихся по своему же тылу. Кстати и документы у нас были соответствующие. По ним, мы были спецкомандой штурмбанфюрера Рауха, выполняющими специальное же задание. Обычная пехтура, со спецслужбами старалась не связываться, поэтому при встрече с неожиданным патрулём в лесу, предполагалось не стрелять, а запугав его «корочками» следовать дальше. Но, встречи не произошло, поэтому сейчас переходим ко второй части марлезонского балета.

  141