очень нудно 
113 
Эмма вспрыгнула на штирборт и засмеялась, балансируя. Слева темнела суша, виднелась в свете луны полоса прибоя. В эту тихую лунную ночь море казалось неописуемо прекрасным. Даже пронизывающий холод не мог умерить ее восторга. Невольно она начала напевать вполголоса.
– Эй, огненновласая, это ты?
Бьерна она обнаружила у правила. Велев отдохнуть своему кормчему, он сменил его, ибо даже в тихую ночь ветер и течение могут сыграть предательскую шутку с кораблем.
Скальд стоял, опираясь на рулевое весло. В лунном свете его светлые волосы серебрились, а крепкие челюсти перемалывали кусок солонины, и Эмма вдруг тоже ощутила, что отчаянно голодна. Словно прочитав ее мысли, скальд сейчас же предложил ей половину – и Эмма улыбнулась.
– Эрлинг и Ульв не заснули ли там на носу? – спросил он, глядя на девушку. Она казалась невесомой даже в своих тяжелых мехах. Капюшон плаща был откинут, а гладкие волосы, казалось, звенели в лунном свете. Бьерн, однако, подумал, что на ощупь они должны быть очень мягкими.
– Какое величие! – произнесла девушка, любуясь морем. – И так тихо! За все время плавания мы не встретили ни одного корабля. Словно мы одни в мире.
– Сейчас не время для походов, – пояснил скальд. – В это время море коварно. Ран-похитительница насылает бури и ловит в свои сети души мореходов. Однако мы при отходе принесли изрядную жертву, и, как видишь, бог моря Ньерд пока милостив к нам. Хотя, кому известно, что случится завтра? Боги капризны и переменчивы.
Эмма вздохнула, слушая его и ловя взглядом лунные блики на воде. Она больше не спорила с норманнами о вере, а иной раз даже заслушивалась их легендами. И сейчас, отступив к борту драккара, она попросила скальда рассказать о морском божестве. В таких случаях Бьерн никогда не заставлял себя упрашивать дважды.
– Ньерду подвластны течения и ветры, он покровительствует мореходам и рыбакам. Но беда в том, что ему не повезло с супругой Скади. Ей чуждо все, что любит Ньерд, ей не мила его стихия – море, ее приводят в бешенство крики чаек. Поэтому лишь изредка она приходит в его чертог Ноатун, что расположен разом и на небе, и в море, предпочитая остальное время проводить в горах вместе со своим отцом – великаном Тьяцци, ибо Скади не богиня, а всего лишь великанша, которая соблазнила бога Ньерда своею любовью.
Не поворачиваясь в ее сторону, Бьерн улыбнулся и продолжал:
– У богов, как и у людей, свои судьбы.
В словах шутника Бьерна сейчас звучала горечь. Оказывается, скальд понял куда больше, чем ей казалось, но ничем не выдал этого. Почувствовав жажду, Эмма направилась к противоположному борту, где стоял бочонок. Вода замерзла, и ей пришлось разбить корку льда ковшом. Она была холодна до ломоты в зубах, зато не так чувствовался привкус гнилой древесины.
Оглянувшись, Эмма увидела, что Бьерн серьезно глядит на нее. В лунном сиянии его лицо казалось вырезанным из светлого камня, простая железная застежка у горла горела, как драгоценность.
– Ты, огненновласая, похожа на Фрейю, чей удел – любовь и радость. Она, как и ты, прекрасна и весела, и где бы ни появилась, там все расцветает. Богиня разъезжает на колеснице, запряженной двумя кошками, а обиталище ее – в светлых покоях Сессрумнир в чертоге Фолькванг. Кто бы ни увидел Фрейю, всякий ее желает – и асы, и тролли, и великаны. Но сердцем ее владеет один лишь ас Од, однако им суждено жить в разлуке. Од покидает Фрейю, отсылает ее от себя или сам отправляется в дальние странствия, и тогда она плачет золотыми слезами…
– Довольно, скальд…
Бьерн умолк, следя, как корабль входит в пролив между скал. Скрипели канаты, удерживавшие парус, сшитый из разноцветных полос кожи. Стоявшие на носу корабля Эрлинг и Ульв при свете поднятого факела наблюдали за поверхностью моря – не покажется ли где коварный риф. Здешние воды были им хорошо известны, и вскоре пролив остался позади. Бьерн повернулся, отыскивая взглядом «Морской Тур», – тот следовал за ними в трехстах локтях. Херлауг хорошо правил «конем мачты». Затем взгляд его устремился в пустынную тьму берега. Не по душе ему был этот мрак. Ни огонька – сколько видит глаз. К тому же в сумерках мимо них проплыли обломки разбитого драккара. По темному остову он мог определить лишь то, что корабль недолго служил игрушкой дочерей Эгира. Что же погубило его – битва или буря? Кто хозяйничает в этих водах? Ролло предупреждал его, что корабли данов все еще блуждают у берегов Нормандии, но Бьерн знал по опыту, что сейчас не время для набегов. Для «королей моря» пришла пора позабыть о морских баталиях, и редкие сорвиголовы рискуют бороздить «дорогу китов» ради случайной добычи.
113 
