Особенно,... 
101 
Черт, если он еще хотя бы раз услышит о проклятой школе, то просто-напросто перебьет всю посуду о голову Хью!
Эмма по дурацкой привычке принялась покусывать нижнюю губу.
— Перед уходом я брошусь Теду на шею со страстным поцелуем. Он уже согласился.
— Еще бы не согласиться!
— А как только застану Хью одного, сразу же сообщу, что мы с Тедом влюбились друг в друга.
— Только через мой труп.
Эмма умоляюще воззрилась на него.
— Пожалуйста, Кенни, не поднимай шума. Другого выхода просто нет. Потом я извинюсь перед Тедом.
— Перед Тедом! С чего это вдруг?
Она ответила ему твердым, решительным взглядом, одним из тех, в которых так здорово успела напрактиковаться.
— И не мечтай. Я словом не обмолвлюсь Хью о нас. Сначала я так и хотела поступить, но теперь… то, что произошло, слишком мне дорого… Нечто особенное. — И вызывающе добавила: — По крайней мере для меня.
И тут что-то внутри Кенни взорвалось. Он словно обезумел. Хотелось смеяться. Обнимать весь свет. Невыразимо приятное тепло затопило его. Но почти сразу же возникло ощущение, будто все тело чешется, и спасти его может только немедленный прыжок в озеро с ледяной водой.
Эмма только головой покачала и отошла. Кенни понимал, как ей больно оттого, что он ничего не сказал о своих чувствах. Она не знала, что с ней он пережил самые счастливые минуты своей жизни. И сейчас, провожая Эмму к столу, непонятно почему он злился на нее и на себя.
Леди Эмма, сразу же заметила, что Тед куда-то пропал, и ее щечки поблекли.
— К-куда ушел Тед?
Уоррен кивнул на заднюю дверь.
— Джим Пирл до чертиков паршиво играет длинными клабами с железными головками. Тед дает ему урок в переулке. Он велел передать вам, что сейчас вернется.
Хью мгновенно вскочил.
— Полет был довольно утомительным, так что с меня на сегодня хватит.
— И с меня тоже, — подхватила Шелби. — Молоко начинает подтекать, значит, пора кормить Питера. Хью побелел. Губы Шелби растянулись едва не до ушей.
— Вот увидите, какой у нас роскошный матрац в комнате для гостей. Правда, Уоррен?
Муж улыбнулся и мгновенно помолодел лет на сорок.
— Но я… мне срочно нужно… — бормотала Эмма, оглядываясь и явно ожидая, что Тед, как по волшебству, возникнет из ниоткуда. Кенни пришлось едва не силой волочить ее к двери, а когда они добрались до парковки, он ощутил, как растет ее волнение. И поскольку он уже хорошо представлял, что она способна натворить в состоянии возбуждения, следовало как можно скорее ее увести.
— Моя машина вон там, — сообщил Декс Тори. — Я подброшу тебя домой.
Сестра, даже не подумав найти подходящий предлог и отказаться, покорно кивнула.
Шелби жизнерадостно махнула на прощание:
— Увидимся завтра утром.
Хью удостоил Эмму ледяным кивком, словно она была виновата во всем.
— Доброй ночи, Эмма.
Дьявол, да этот сукин сын наверняка готовит очередную лицемерную тираду, которой и придавит бедняжку, как только с ней останется наедине! Долго придется ждать! Единственный, кому позволено критиковать леди Эмму, — сам Кенни!
Хью нехотя поплелся за четой Тревелеров. Эмму буквально трясло от напряжения, передавшегося даже Кенни.
— Подождите! — так пронзительно взвизгнула Эмма, что все, кто был в этот момент на парковке, насторожились.
Кенни понятия не имел, что сейчас произойдет, но нехорошее предчувствие его не обмануло. Эмма выскочила вперед и прижала ладони к груди.
— Я больше не в силах жить во лжи!
Начинается! О, пропади все пропадом!
— Я пыталась скрыть это, но все без толку! Кенни понял, что испытывает сторонний наблюдатель, бессильный остановить катящуюся с горы лавину.
— Правда освободит меня! — Эмма судорожно втянула в себя воздух. — И правда заключается в том… — Она снова задохнулась. — Что я влюблена в Тори.
— Что-о-о?!
Шокированная Тори даже пошатнулась. Но леди Эммупонесло и никто и ничто не в силах было ей помешать. Она бросилась вперед, схватила Тори в объятия и запечатлела на ее губах страстный поцелуй.
Глава 19
Щеки Эммы пылали. Но она вцепилась в талию Тори и мужественно окинула взглядом собравшихся. Сестра Кенни, в сапожках на высоких каблуках, возвышалась над Эммой на добрых шесть дюймов и выглядела ледяной статуей. Выражение лица Декса не поддавалось описанию. Шелби широко раскрыла рот, а Уоррен, обычно румяный, стал серым.
101 
