Последние отзывы

  144  

Синий потрепанный автомобиль постепенно снизил скорость и замер у обочины. Красивый полицейский джип проехал чуть вперед и развернулся, перегородив дорогу. Грейси, выскочив из машины, ошеломленно глядела на приближающегося к ней Бобби Тома. Один глаз его заплыл, а другой глядел холодно и отрешенно. Его одежда была перепачкана грязью и в некоторых местах разорвана, неизменный стетсон отсутствовал, на виске запеклась ужасная рана. Он шагнул, чуть прихрамывая, но с таким решительным видом, что Грейси невольно испугалась. Ей захотелось прыгнуть в машину, поднять стекло и запереть дверцы, но через миг она сообразила, что он легко достанет ее и там. Судя по всему, ему было мало той публичной экзекуции, которой он вчера подверг ее, и он решился на что-то ужасное, о чем она боялась даже подумать. Она припомнила вдруг рассказ Сузи о том, как девятилетний Бобби Том ударил девочку только за то, что она написала мелом на асфальте его имя. Грейси вчера совершила более тяжкое преступление, и Бобби Том уже не мальчик.

Она задрожала и попятилась от него.

— Стой, Грейси!

Голос его звучал угрожающе хрипло.

Она повернулась и, перепрыгнув через канаву, побежала в сторону от прямого как стрела шоссе к синеющим на горизонте горам. Гладкие подошвы ее сандалий скользили на камнях. Она дважды падала на колени, но тут же поднималась и бежала дальше. Каждую минуту она ждала удара или толчка в спину, но этого не происходило, и через какое-то время Грейси рискнула обернуться.

Он находился в опасной близости от нее, но стал подволакивать ногу, и это сильно мешало ему. Она дернулась и хотела бежать быстрее, но в это мгновение он ухватил ее за руку, нога ее подвернулась, и они оба покатились куда-то в пыльный, заросший чахлой травой сумрак. Какое-то время она ничего не чувствовала, кроме боли и страха, потом стала задыхаться.

Он всем весом своего мощного тела прижимал ее к земле, такое бывало и раньше, но ощущения тогда были совсем иными. Острые края мелких камней впивались Грейси в лопатки. Изо рта Бобби Тома несло перегаром, а его небритый подбородок больно царапал ей щеку.

— Проклятие! — выкрикнул он, приподнимаясь на локтях.

Его огромные ладони легли ей на плечи, и он, раздражаясь все больше и больше, стал трясти ее, как тряпичную куклу.

— Почему ты убегаешь от меня?

В нем уже не было ни капли прежнего обаяния. Теперь это был озлобленный, доведенный до крайности человек, находящийся на грани истерики.

— Остановись, Бобби Том, — прорыдала она. — Не надо, прошу тебя, не надо!

Он так крепко сжал ее, что она не смогла дышать. Ей почудился вдалеке нарастающий вой сирены. Бобби Том опять тяжело навалился на нее, дыхание его сделалось неровным.

— Ты не можешь так уйти… Грейси!.. Я… прошу тебя… не уезжай.

Его губы, шевелясь, касались ее виска, а потом внезапно она почувствовала, что свободна.

На несколько секунд яркое солнце ослепило ее, потом она увидела, что шеф полиции Теларозы Джимбо Тэкери грубо ставит Бобби Тома на ноги. Пока она выбиралась из ямы, Джимбо завернул ему руки за спину и защелкнул наручники на его запястьях.

— Ты арестован при попытке к бегству! Тебе понятно, ты, сукин сын?

Бобби Том не обратил на него никакого внимания. Всем своим существом он тянулся к ней, и она вдруг почувствовала непреодолимое желание взять в свои ладони его несчастное, избитое лицо.

— Не уходи, Грейси! Ты не можешь уйти просто так! Пожалуйста! Нам нужно поговорить.

В его голосе звучала такая мольба, что глаза ее наполнились слезами. Она, кажется, слышала приближающийся шум машин, но эти звуки ускользали от ее сознания. Отрицательно поводя головой, она отступила назад, стараясь подавить слабость:

— Мне очень жаль, Бобби Том, я никогда не предполагала, что может произойти что-нибудь подобное. — Рыдания душили ее. — Я должна уйти. Я не могу так больше.

Тэкери ухмыльнулся:

— Не похоже, что эта леди хочет тебя.

Он грубо развернул арестованного и повел его к полицейской машине. Больное колено Бобби Тома, как видно, опять напомнило ему о себе, и он присел. Грейси судорожно вздохнула и с ужасом увидела, как Тэкери резко дернул вверх заведенные за спину, скованные наручниками руки. Бобби Том застонал от боли и, неуклюже вихляясь, выпрямился во весь рост.

Но он по-прежнему не обращал внимания на своего конвоира. Он как столб прислонился к нему, чтобы иметь возможность повернуться к Грейси.

  144