Особенно,... 
91 
— Иди сюда!
Он сильно дернул ее за плечо, и она, стукнувшись о баранку, упала спиной на его колени. С неистовством одержимого он принялся грубо и жадно ласкать ее грудь.
Пикап стрелой пронзал ночь, прямо над Грейси — в окошке — висела луна, и уносились прочь верхушки деревьев. Не в силах выносить сладкую пытку, она застонала и повернулась на бок.
Пикап продолжал нестись по темному скоростному шоссе, расстегнутая «молния» царапала ей щеку. Она прижала губы к его плоскому, вмиг отвердевшему животу. От внезапно нахлынувшей на нее волны наслаждения по телу прошла крупная дрожь.
— Не надо, — сквозь зубы пробормотал он. — Не сейчас. Пожалуйста, уймись, Грейси!..
Она скатилась на пол, когда он круто свернул с шоссе — на аллею, ведущую к его дому. Фонтан гравия осыпал кусты, мелкие камешки заколотили по днищу. Он резко ударил по тормозам, выключил зажигание и выскочил из кабины. Она, перегнувшись через спинку сиденья, искала свой свитер, когда он распахнул дверцу с ее стороны.
— Тебе это не понадобится! — Он ухватил ее за бедра и выволок наружу так быстро, что она не успела пискнуть.
Округа была пустынна, и все же она старалась прикрыть грудь рукой. Крепко сжимая ее ладонь, он, широко шагая, тащил ее за собой — полуголый, в приспущенных джинсах, очень похожий на молодца-ковбоя, которого играл. Его сапоги прогрохотали по ступенькам крыльца. Он повернул ключ в замке и, когда дверь распахнулась, не очень-то нежно втолкнул ее в дом.
Он с такой скоростью повлек ее к спальне, что ее бросило в дрожь. Ей было приятно сознавать, что красавец ковбой так ее хочет, но в то же время она очень боялась, что не сумеет полностью удовлетворить его. Она и зарядку-то в «Шэди Экрз» делала из рук вон плохо, а здесь ее ожидает, похоже, кое-что покруче обычных физических упражнений. Ее глаза испуганно округлились, когда перед ней раскинулось просторное, как прерия, и волнистое, как морская гладь, ложе, рассчитанное по крайней мере на сотню спящих красавиц.
— Уже поздно идти на попятную, дорогая! Боюсь, что точку возврата мы миновали добрые две недели назад.
Он сел на край кровати и с озабоченным видом стянул с себя сапоги, затем сдернул носки. Потом коротко вздохнул и, как баран на новые ворота, уставился на белую кружевную полоску, выглядывающую из ее полурасстегнутых шорт.
Сексуальное возбуждение в ней внезапно сменилось острым приступом беспокойства, смешанного с недоумением. Она пристально разглядывала фигуру сидящего перед ней мужчины и непритворно удивлялась тому, как ее угораздило попасть в такое в высшей степени неприятное и неловкое положение. Как могло случиться, что она стоит полуголая в чужой спальне» и чуть ли не навязывает себя мультимиллионеру Техаса, пресыщенному удовольствиями жизни плейбою, за которым по пятам волочатся самые шикарные женщины мира?
А затем он улыбнулся ей, и неловкость тут же исчезла, а в душе расцвели розы. Она предлагает ему себя потому, что сама хочет этого. Она наполняет амфору памяти гроздьями драгоценных воспоминаний, чтобы потом долгими одинокими вечерами согреваться изысканным вином. Он протянул к ней руки, и она доверчиво подошла к нему.
Пожатие его рук, обхвативших ее запястья, было сильным и нежным.
— Все будет хорошо, дорогая.
— Я знаю.
— Да? — Он придвинул ее к себе, поместив между своих раздвинутых колен.
— Да. Ты сам говорил, что никогда не берешься за дело, в котором не считаешь себя компетентным.
Он усмехнулся:
— Это почти правда.
Он взялся за пояс ее шорт и медленно совлек их с нее вместе с трусиками. Она оперлась одной рукой о его плечо и перешагнула через полоску ткани, радуясь, что наконец сделала это. Она чувствовала себя бабочкой, освободившейся от кокона, который долго держал ее в плену. Его взгляд скользнул по ее животу и остановился на пятачке, покрытом мелкими медными кудряшками.
Расхрабрившись, она ухватилась обеими руками за его локоть и настойчиво потянула вверх. Сообразив, чего от него хотят, он встал. Ее любопытные пальчики детально исследовали пояс его джинсов, потом скользнули под плотную ткань и замерли. Оказывается, Бобби Том не шутил. На нем действительно не было никаких трусов. Она заколебалась.
Легким движением кисти он взъерошил ее волосы:
— Продолжай, дорогая. Все в порядке.
Она опустилась перед ним на колени и, не отрывая глаз от пола, потянула вниз податливую ткань. Мощные, словно выточенные из бронзы лодыжки нетерпеливо дрогнули. Она привычными движениями помогла ему высвободить ступни из штанин, точно так же как много раз проделывала это в «Шэди Экрз», подготавливая стариков ко сну. Он пинком отшвырнул джинсы в сторону и вновь замер в недвижности.
91 
