30 
Порция перестала сопротивляться и искоса посмотрела на мистера Телохранителя. Значит… значит, он готов продать своего босса. Хиту следовало бы хорошенько подумать, прежде чем нанимать бандита, но поскольку уже ничего не изменишь, придется воспользоваться наивностью последнего. Ей совсем невыгодно, чтобы Хит обо всем узнал, иначе истолкует это самым правильным образом, то есть как признак слабости.
В баре, куда они вошли, было темно от дыма и пахло прокисшим пивом. Потрескавшиеся полы из линолеума и умирающий филодендрон на пыльной полке, между парой засиженных мухами кубков и выцветшей фотографией знаменитого футболиста Мела Торма, отнюдь не украшали интерьер.
— Эй, Боди, как оно, ничего? — окликнул бармен.
— Не жалуюсь, — лаконично ответил Боди, подводя Порцию к табурету.
Тут она почувствовала, что к подошве туфли что-то прилипло. Порция недовольно поджала губы и попыталась отчистить туфлю, удивляясь, как столь убогое заведение может существовать рядом с лучшим рестораном на Кларк-стрит.
— Два пива, — потребовал мистер Телохранитель, осторожно присаживаясь на второй табурет.
— Содовой, — вмешалась она. — С ломтиком лайма.
— Лайма нет, но в задней комнате есть банка с фруктовым коктейлем, — сообщил бармен.
Громила нашел это забавным, и несколько секунд спустя перед ней появилась кружка пива со слабым отпечатком губной помады на ободке: очевидно, в этом заведении не было принято мыть посуду. Порция брезгливо отодвинула кружку.
— Откуда вы узнали, кто я?
— Соответствуете описанию Хита.
Она предпочла не спрашивать, каковым было описание. Потому что взяла за принцип никогда не задавать вопрос, не будучи уверенной в ответе, а в ее отношениях с Хитом что-то серьезно не заладилось в тот момент, когда на сцене появилась Аннабел Грейнджер.
— Не стану извиняться за то, что выполняю свою работу, — объявила она. — Хит платит мне кучу денег за мое обязательство помочь, но я не смогу сделать это как следует, если он постарается вытеснить меня из игры.
— Значит, ничего страшного, если он узнает о слежке?
— То, что вы называете слежкой, я считаю стараниями отработать свой гонорар, — осторожно заметила она.
— Сомневаюсь, что он разделяет вашу точку зрения. Порция тоже сомневалась, но не могла же она позволить ему запугивать себя!
— Объясните, что вам нужно.
Громила задумался. Порция не сводила с него глаз. Важной частью ее бизнеса было умение понять мысли клиентов, но все они были богатыми и образованными людьми, так что как ей сообразить, что кроется в глубине ледяных голубых глаз?
Она ненавидела неопределенность.
— Итак?
— Я размышляю.
Она открыла сумочку, извлекла две пятидесятидолларовые банкноты и положила перед ним.
— Может, это ускорит ваш мыслительный процесс?
Боди взглянул на деньги, пожал плечами, дотянулся до стойки и сунул банкноты в карман. Она заметила, что его бедра были гораздо уже плеч, но такие же мощные.
— А теперь? Мы можем обо всем забыть? — поинтересовалась она.
— Не знаю. Слишком много придется забыть… даже для человека вроде меня.
Она вскинула брови, гадая, не водит ли он ее за нос, но так ничего и не поняла.
— Вот что я вам скажу, — начал он. — Почему бы не обговорить ситуацию при следующей встрече? Скажем, через неделю, на выходных. Посмотрим, как к тому времени будут обстоять дела.
Такого она не ожидала.
— Пожалуй, лучше не стоит.
— Я бы встретился с вами в этот уик-энд, но меня не будет в городе.
— Что вам нужно?
Он открыто изучал ее. Интересно, что губы его были четко очерченными, почти изящными. В сравнении с ними остальные его черты казались еще более зловещими.
— Я дам вам знать, когда решу.
— Забудьте об этом. Я не позволю себя шантажировать! — резко проговорила Порция, снова пытаясь заставить его опустить взгляд, но ничего не вышло.
Его рот дернулся в залихватской гангстерской ухмылке.
— Уверены? Если да, я могу потолковать сегодня с Хитом. Порция скрипнула зубами.
— Прекрасно. В следующую пятницу, — прохрипела она и, соскользнув с табурета, открыла сумочку. — Вот моя карточка. Не пытайтесь меня надуть, иначе пожалеете.
— Возможно.
Его взгляд скользнул по ней, как горячая карамель по мороженому.
— Все же это может быть весьма интересно.
Что-то хмельное и совершенно неожиданное окатило ее жаркой волной. Порция демонстративно защелкнула сумочку и оставила бар под звуки ехидного смеха.
30 
