41 
— Хит! Что вы тут делаете?
— Вы не поднимаете трубку.
— Потому что скрывается от меня, — вмешался старик. Торчавшие вверх рыжие хвостики негодующе дрогнули.
— Ничего подобного! Послушайте, мистер Броницки, мне нужно поговорить с мистером Чампьоном. Наши дела мы обсудим в более подходящее время.
— Ни за что! — завопил мистер Броницки, скрестив руки на груди. — Вы просто пытаетесь увернуться от выполнения контракта.
Хит широко развел руки в приветственном жесте.
— На меня не обращайте внимания. Я лучше постою и по наблюдаю.
Аннабел бросила на него раздраженный взгляд. Но Хит невозмутимо ухмыльнулся и подвинулся поближе к дивану, что улучшило обзор ее облегающей белой майки. Его глаза скользили все ниже, к ногам и ступням с крошечными пальчиками, ноготки которых были выкрашены блестящим красновато-лиловым лаком в белую горошину. У Пебблс явно имелось собственное чувство стиля.
Она вновь обернулась к престарелому посетителю:
— Не собираюсь я увертываться! Миссис Валерио — прекрасная женщина, и у вас много общего.
— Она стара, — парировал мистер Броницки. — Удовлетворение гарантировано, помните? Так сказано в контракте, а мой племянник — адвокат.
— Вы уже упоминали об этом.
— И очень знающий. Окончил лучший юридический факультет.
Стальной блеск, вспыхнувший в глазах Аннабел, не предвещал ничего хорошего бедняге Броницки.
— Лучше Гарвардского? — торжествующе осведомилась она. — Потому что мистер Чампьон учился в Гарварде и, кроме того, он мой адвокат!
Хит поднял бровь. Старике подозрением уставился на него, но щеки Аннабел расплылись в довольной улыбке кошки, только что своровавшей сливки.
— Мистер Броницки, это Хит Чампьон, известный также как Питон, но пусть это вас не волнует. Он никогда не посылает в тюрьму людей больных и престарелых. Хит, мистер Броницки — один из бывших клиентов моей бабушки.
— Угу.
Мистер Броницки растерянно моргнул, но, тут же оправившись, воскликнул:
— Если вы ее адвокат, лучше вам объяснить, как выполняются условия контракта!
Аннабел снова вспыхнула.
— Мистер Броницки почему-то считает, что контракт, который он подписал с моей бабушкой в восемьдесят шестом, все еще имеет силу и я обязана его выполнять.
— Там сказано: «Удовлетворение гарантировано», — настаивал мистер Броницки. — А я не удовлетворен.
— Но вы прожили с миссис Броницки пятнадцать лет! — воскликнула Аннабел. — Так что ваши двести долларов давно окупились!
— Я уже сказал. Она спятила, а потом умерла. Теперь мне нужна другая.
Хит не знал, что забавнее: извивающиеся, как гусеницы, брови мистера Броницки или негодующее подрагиванье хвостиков Пебблс.
— У меня здесь не супермаркет! — бросила она. — Хит, скажите ему.
Жаль, что все хорошее когда-нибудь кончается! Хит немедленно вошел в образ адвоката.
— Мистер Броницки, очевидно, что вы заключали контракт с бабушкой мисс Грейнджер. И поскольку главные условия были выполнены, боюсь, у вас нет оснований для жалоб.
— То есть как это нет? У меня есть все основания. Угрожающе шевеля бровями, он выложил кучу претензий, ни одна из которых не имела никакого отношения к Аннабел. И чем больше он расходился, тем мрачнее становился Хит. Никто, кроме него, не смеет запугивать Аннабел.
— Довольно, — приказал он наконец.
Старик, похоже, сообразил, что Хит не шутит, потому что замолчал на полуслове. Хит подвинулся ближе, вклинившись между Броницки и Аннабел.
— Если считаете, что дело ясное, поговорите с племянником и, кстати, попросите его просветить насчет законов против людей, безосновательно нарушающих чужой покой.
Густые брови-гусеницы застыли, словно умерли. Вся агрессия старика мигом испарилась.
— Я никогда не нарушал ничей покой.
— А вот мне так не кажется, — бросил Хит.
— Но я не хотел… — пробормотал старик, увядая на глазах. — Я просто пытался объяснить…
— И объяснили. А теперь вам лучше уйти, — отрезал Хит, Плечи бедняги поникли, голова опустилась.
— Простите, Аннабел, — пробормотал он, ковыляя к двери. Высвободившийся из шпилек локон хлестнул по щеке.
— Как вы могли быть таким жестоким?! — набросилась Аннабел на Хита.
— Жестоким?!
Она, не отвечая, выскочила на крыльцо. Шлепки хлопали по деревянным доскам.
— Мистер Броницки! Мистер Броницки, остановитесь! Если вы не пригласите миссис Валерио еще раз, она обидится. Не хотите же вы ранить ее чувства!
41 
