77 
– Может, перестанешь умничать и как следует подготовишься к свиданию.
– А у нас свидание?
Он показал на пакеты:
– Выбери, что наденешь.
– Ты купил мне одежду?
– А по-твоему, я должен был позволить тебе самой ходить по
магазинам?
Она закатила глаза.
– Какой же ты трус!
– Об этом можешь спросить оборону «Пэкеров».
Давно пора напомнить ей, кто здесь главный. Он положил руку на пояс шортов.
– А может, осмелишься потихоньку заглянуть в душ и все увидеть своими глазами?
Он расстегнул пуговицу. Она уставилась прямо на линию ворот. Он взялся за язычок молнии. Она, похоже, никак не могла поднять голову, а когда наконец ей это удалось, его снисходительная улыбка, та самая, которой он награждал новичков команды, когда они слишком уж хвастались, хлестнула ее, как пощечина. Блу не успела ничего сказать: Дин ушел в спальню.
Блу молча наблюдала, как за ним опустилась пластиковая занавеска. Этот человек – настоящий дьявол: недаром у нее руки чешутся сбросить полотенце, войти туда, и будь что будет. Дин – ее единственный в жизни шанс сыграть с профессионалами, и, если бы мать не выбрала именно это время, чтобы опустошить с банковский счет. Блу могла бы преодолеть отвращение к бессмысленному сексу и уговорить себя на одноразовое посещение мужской раздевалки.
Она отбросила ногой пакеты, противясь искушению заглянуть внутрь и посмотреть, что он там накупил, и натянула чистые джинсы и свежевыглаженную черную рубашку, после чего постаралась как можно лучше высушить волосы во второй ванной, стянуть их в хвостик и пустить в ход тушь и блеск для губ.
Наскоро посмотревшись в зеркало. Блу спустилась вниз, подождать Дина на крыльце. Будь они настоящей парой, она могла бы посидеть на кровати, пока он одевается. Какое, должно быть, потрясающее зрелище!
Блу со вздохом сожаления уставилась в сторону заброшенного пастбища. На следующий год в это время здесь будут щипать траву лошади, но она их уже не увидит.
Дин был готов в рекордное время, но, когда вышел на крыльцо, в растопыренных пальцах болтался прозрачный сиреневый топ. Он перекинул его с одной руки на другую, без единого слова, сверля ее многозначительным взглядом. Предвечернее солнце переливалось в крошечных серебряных бусинках, похожих на пузырьки пены в сиреневом море. Ткань раскачивалась в руке, как часы гипнотизера.
– Беда в том, – объявил он наконец, – что у тебя, возможно, нет приличного лифчика. Я видел такие топы на девушках в клубах, только их лифчики были с кружевными бретельками. Может, даже контрастных цветов. Думаю, сюда пойдет розовый. – Он покачал головой: – А, черт, я сконфузил нас обоих.
При этом он отнюдь не выглядел смущенным. Мало того, поднес сиреневую штучку к ее лицу.
– Я пытался купить тебе что-то с шипами и кожей, но, клянусь, если в округе есть магазинчик садо-мазо, я обязательно его найду.
Она снова оказалась в саду Эдема, только на этот раз предательское яблоко держал Адам.
– Убирайся.
– Если боишься обнаружить перед всем миром собственную женственность, я пойму.
Она устала, проголодалась и преисполнилась жалости к себе, иначе не позволила бы ему ее дразнить.
– Так и быть, – процедила она, хватая сиреневое искушение. – Я сдаюсь, но ты об этом пожалеешь.
Поднявшись наверх, она содрала с себя рубашку и натянула одеяние сатаны. С подола мягко ниспадала оборка, касаясь пояса джинсов. Тонкие ленточки-завязки легли на плечи. Дин оказался прав: из-под них виднелись бретельки лифчика. Ничего не скажешь: он эксперт по женскому белью! К счастью, лифчик оказался светло-голубым, и хотя бретельки были не кружевными, все же и не белыми, что, как знала даже она, считалось непростительным грехом и нарушением законов моды для мистера Журнал «Вог», ожидавшего на крыльце.
– В одном из пакетов лежит юбка, – окликнул он снизу, – на случай, если решишь избавиться от этих джинсов.
Проигнорировав его, она сбросила босоножки, натянула обшарпанные черные байкерские ботинки и сбежала вниз.
– Опять ребячишься! – буркнул он, обозрев ее обувь.
– Так мы идем или нет?
– Никогда не видел, чтобы женщина так боялась быть женщиной! Когда придешь к шринку[25]...
– Не начинай. Моя очередь сидеть за рулем.
Она протянула руку и едва не поперхнулась, когда он без споров вложил ключи в ее ладонь.
– Понимаю. – кивнул он. – Тебе нужно утвердиться в своей мужественности.
77 
