— Хорошо. Через двадцать минут у его подъезда.
4
ПАДАЙ, ДУРА, ПАДАЙ!
(опыт итальянской увертюры)
I. ALLEGRO
Возле нужного подъезда, прямо на покрытом грязным снегом тротуаре, красовался грузный мотоцикл с сине-желтыми полосами и знакомой эмблемой: Егорий истребляет лох-несское диво. Рядом с мотоциклом нетерпеливо топтался лично старший сержант Петров.
— Здравия желаю, госпожа старший следователь!
— И вам того же… — начала было я, но сразу умолкла. Так-так, мотоцикл, палаш на боку, наручники…
— Петров? Вы ведь, если я не ошибаюсь, под следствием? Жорик сдвинул шапку с «капустой» на левое ухо и принялся чесать затылок. Не иначе, извилину стимулировал.
— Ну-у… Госпожа… Гражданка старший следователь! Так ведь в штатском со мной ни одна собака говорить, е-мое, не станет! Вот, у ребят попросил, на время…
— И пистолет тоже?
Петров вздохнул и принялся расстегивать кобуру. Пустую.
— Так я ведь законы знаю, Эра Игнатьевна! Палаш — он ведь не оружие даже, а так, для порядка!..
Упечь бы трепача в изолятор — для порядка. Недавно одному парню за охотничий нож трешник впаяли…
— Ладно. Выкладывайте!
— Да, мать его в гроб, весь город облазил…
— Отставить!
Все-таки правильно, что женщин неохотно берут на работу, подобную моей. Тут одного дуба с запасом хватит. Обложить? Не стоит, не того калибра, зазнается еще!..
— Сержант! Еще раз на родном языке заговорите, отправлю под арест! Как поняли?
Ментовская ряха краснеет, бледнеет… Притворяется? Или и впрямь заело?!
А хорошо, когда с ними можно так! И даже покруче — можно!
— Виноват, госпожа старший следователь. Докладываю…
— Вот так-то лучше!
Лучше — по форме, но не по содержанию. Весь город сержант облазил, но Алика, равно как и Фимку, то есть граждан Залесского и Крайцмана, не обнаружил. К начальству сунулся — без толку. У них сейчас аврал — Жэку-Потрошителя на Дальней Срани ловят. Уже пятерых сей Жэка съел, шестого ищет. Выходит, на официальный розыск надежды мало, да и на неофициальный тоже. Зато был один разговор…
— Сам я не слыхал, Эра Игнатьевна. Сослуживец мой слышал — Дашков Андрей. Он к архару знакомому выпить зашел, там еще двое были. В общем, один спрашивает: «Куда жидка, мол, очкатого дели?» А другой ему: «Который жидок? Драчун? Ну, ясно куда, к психам!» Это как раз на следующий день было после того…
— На Сабурку ездили?
— Так точно. Нет там его и отродясь не было. Оставалось поразмыслить. Где еще у нас водятся психи, кроме как на Сабуровой даче, она же психиатрическая храм-лечебница № 15? Водятся они, конечно, везде, но, главным образом, законом не признанные. А вот, так сказать, легальные…
— Районные храм-лечебницы? Центральная неврологическая?
Петров пожал плечами:
— В центральной был, районные сейчас ребята шерстят. Без толку это. Храм-лечебницы тетя Марта, мамка Фимкина, сразу обзвонила… Нема Фимки. И Алика нема!
Вид у бравого жорика был настолько кислый, что я его мысленно пожалела — без всякого на то хотения. Видать, страдает — друзья все-таки! Бедный сержант!
…Я спросила как-то у Петрова: ты зачем надел на шею провод? Ничего Петров не отвечает…
— Ладно, Ричард Родионович. Поднимемся в квартиру к вашему Залесскому.
II. ANDANTE
Голосистый звонок надрывался долго и безнадежно, но за дверью было тихо, будто мы пытались ломиться в склеп. Я поглядела на сержанта, тот в очередной раз пожал плечами,
— Идка должна быть там. Я звонил недавно, она дома была. Выходит, сексапильная лимитчица решила поселиться тут всерьез и надолго. Так гражданину Залесскому и надо! Скоро пропишется, затем явится куча рогатых родичей из деревни с большим деревянным метром — квартиру делить. Чего это я на нее взъелась? Может, завидую? Тьфу, глупость!
— Ключи у вас есть?
Хлопок по карманам, знакомая «ментовская» ухмылка.
— Ключи нам без надобности! Отмычка у меня — фирмовая. Замок только жалко…
— Сейчас! Сейчас!
У замка сегодня удачный день. А гражданка Бах-Целевская таки дома, поскольку именно ее голос доносится из-за двери:
— Иду! Я в ванной была! Сейчас халат накину! Успокоившись по поводу замка, я, решив не тратить времени даром, достала записную книжку. Из-за двери донесся странный шум, словно рухнуло что-то тяжелое. Уж не гражданка ли Бах-Целевская на мыле поскользнулась?