79 
— Известно ли вам, сэр, что-либо о мистере Делони?
— Мне известна только его скверная репутация. Его отец на долгое время выслал его из страны.
— Протестую! — Том уже стоял на ногах. — Если подобного заявления не сделал мистер Делони-старший, то у нас нет оснований полагать, что мой подзащитный уехал из Штатов, подчинившись желанию семьи. Наоборот, его родные хотели, чтобы он вернулся.
— Протест принят. Можете продолжать, мистер Палмер.
— Вы когда-нибудь встречались с мистером Делони?
— До суда не встречался.
— Звонил ли он вам? Может быть, он вам угрожал, запугивал вас или кого-либо из членов вашей семьи?
— Протестую!
— Протест отклонен.
— Он угрожал моей жене, — с достоинством заговорил Малкольм. — Он заявил, что похитит моего сына, если она не вернется к нему.
— Когда это было?
Малкольм на секунду наклонил голову, затем эффектно выпрямился, посмотрел в зал и ответил:
— Накануне той ночи, когда мой сын был похищен.
— Видели ли вы сына с тех пор? Малкольм отрицательно покачал головой, как бы не в силах говорить.
— Прошу вас, сэр, говорите громче, ведется запись.
Оказывается, прокурор умел говорить очень вежливо и участливо. Мариэллу он допрашивал иначе.
— Извините. Нет… Я не видел.
— Как давно это случилось?
— Почти три месяца назад. Моего мальчика украли одиннадцатого декабря. Ему только что исполнилось четыре года.
— У вас требовали выкупа?
— Один раз, но звонил просто хулиган. Никто не забрал деньги.
Линия обвинения ясна: Делони не требовал денег, потому что действовал из мести, да и не нуждался он в деньгах.
— Считаете ли вы, что ваш сын жив? Он опять покачал головой, но потом сделал над собой усилие и произнес:
— Нет, не считаю. Я думаю, если бы он был сейчас жив, нам бы его уже вернули. Его тщательно разыскивало ФБР. Его бы нашли.
— Считаете ли вы, что похититель — мистер Делони?
— Я полагаю, он нанял кого-то, кто осуществил похищение, а возможно, и убийство.
— Почему вы в этом так уверены?
— Пижаму Тедди… моего сына… нашли в его доме… И еще плюшевого медведя, любимую игрушку моего мальчика… В ту ночь на нем была эта пижама.
Малкольм не справился с собой и начал плакать. В зале поднялся сочувствующий ропот. Прокурор любезно подождал, пока свидетель придет в себя. В зале Бригитта поднесла к глазам шелковый платок.
— Как вы думаете, сейчас ваша жена любит Чарльза Делони? — Прокурору очень хотелось сказать «находится в любовной связи», но проведенное расследование не нашло никаких доказательств того, что Мариэлла и Чарльз спали в одной постели, так что пришлось ограничиться менее четкой формулировкой.
— Думаю, да. Я слышал от своего шофера, что за два дня до похищения они встретились в церкви и целовались. Мне представляется, они все это время были влюблены друг в друга. Даже тогда, когда Мариэлла вышла за меня замуж. Возможно, в этом причина ее постоянного нездоровья.
Теперь в глазах публики она была не молодой женщиной, которой пришлось много страдать, но сумевшей пережить трагедию, а чуть ли не душевнобольной.
— Не считаете ли вы, что ваша жена виновата в том, что ваш сын похищен?
Прокурор задал этот вопрос таким тоном, как будто предлагал Малкольму вынести окончательный вердикт, и Малкольм выдержал длинную паузу, так что всем показалось, что он действительно выносит решающее заключение.
— Думаю, есть доля ее вины в том, что Чарльз Делони похитил его. Ведь он обвинил ее в гибели своего собственного сына и захотел отыграться на моем сыне. Этот человек вошел в нашу жизнь по ее вине. — Он скорбным взором окинул зал и остановил взгляд на Мариэлле, но она не смотрела на него.
— Мистер Паттерсон, нам ясно, что вы в определенной степени возлагаете ответственность за происшедшую трагедию на миссис Паттерсон. Скажите, не приходило ли вам самому в голову тем или иным способом отомстить ей? Наказать ее или, скажем, причинить какой-либо вред тому, кого она любит? Заставить ее испытать моральную боль?
Мариэлла хорошо знала, что так оно и было. Он мстил ей с самого первого дня после похищения Тедди, он только что снова мстил ей, отвечая на вопросы прокурора. Очень тяжело потерять ребенка, но после этого испытать жестокость собственного мужа — это было для нее слишком. Тем не менее она все еще боролась.
— Можете ли вы представить себе, что захотите отомстить? — повторил Уильям Палмер, а Малкольм произнес в ответ всего одно слово, которое встретило сочувственный отклик в зале:
79 
