Особенно,... 
35 
Тыльной стороной ладони она смахнула со щеки слезу и заставила себя приняться за книгу, лежавшую рядышком на кровати. Это была «Любовь и ложь», купленная еще в аэропорту, а мысли были в духе тех, от которых всегда уводили ее романы Шарлотты Брэндон. Пока читаешь книгу, то от всего, кроме увлекательных ее перипетий, голова свободна. Эти романы были единственным прибежищем. Успокоительно вздохнув, Рафаэлла обратилась к книге, благодарная Шарлотте Брэндон за то, что по-прежнему та может сочинять по две в год. Иногда и перечитаешь. Рафаэлла все ее книги прочла не меньше двух-трех раз. На разных языках. Но сейчас успела одолеть лишь две-три страницы, как зазвонил телефон и сокрушил мир, в который она вступила.
– Алло!
Странно, что ей позвонили. Мать, надо полагать уже в самолете. Из Сан-Франциско звонить не станут, если только не произошло чего-то ужасающего. Она сама туда дозвонилась с утра, поговорила с Джоном Генри, а сиделка сказала, что он чувствует себя хорошо.
– Рафаэлла? – Сначала она не узнала голос, но тут же сердце у нее заколотилось.
– Да? – Он едва расслышал ее.
– Я… я прошу прощения… хочу спросить, нельзя ли увидеться с вами. Верно, вы все мне объяснили вчера вечером, но вот я подумал, не удастся ли нам обсудить это более спокойно и просто поддерживать знакомство. – Сердце у него колотилось не слабее, чем у нее. Вдруг она скажет, что не желает его видеть? Ему показалась невыносимой мысль, что он может никогда больше с ней не встретиться. – Я… Рафаэлла… – Она не отвечала, и он пребывал в страхе, что сейчас она положит трубку. – Вы здесь?
– Да. – Слова будто не слушались ее. Зачем ему было это делать? Зачем звонить ей теперь? Она подчинялась своему долгу, своим обязанностям, зачем же он так настойчив и жесток? – Я здесь.
– Можно мне… Можем ли мы… Можно мне встретиться с вами? Я уезжаю в аэропорт через несколько минут. Решил забежать и проверить, нельзя ли увидеться. – Вот и все, чего он желал. Поговорить еще минутку, прежде чем поспешить на последний рейс.
– Вы где? – спросила она еле слышно.
– Я внизу, – сказал он столь смиренно и покаянно, что она рассмеялась.
– Здесь? В отеле? – переспросила она с улыбкой. Право, он забавен. Как совсем маленький мальчик.
– Что вы скажете?
– Алекс, я не одета. – Но это была пустячная деталь. Оба вдруг поняли, что он победил. Хотя бы на несколько минут. Но победил.
– Велика важность! Мне все равно, пусть хоть в одном полотенце… Рафаэлла?
Оба примолкли, и в этой паузе Алекс расслышал отдаленный звук дверного звонка в номере.
– Это ваша мать пришла?
– Едва ли. Она улетела в Буэнос-Айрес. Наверно, мне доставили ужин.
Через секунду дверь номера медленно растворилась, и официант вкатил в номер сервировочный столик. Она подала знак, что подпишет чек, сделала это и вернулась к телефонному разговору.
– Как мы поступим? Вы сойдете вниз или мне подняться и стучать к вам в номер? Или, может, мне нарядиться официантом? Что выбрать?
– Алекс, ну будет. – И вновь стала серьезна: – Я вам все объяснила.
– Да не все. Вы не объяснили мне, отчего избираете такое решение.
– Потому что люблю своего мужа. – Она зажмурилась, словно бы стойко отрицая, что уже неравнодушна к Алексу. – И у меня нет выбора.
– Неверно. Возможностей выбора у вас сколько угодно. Как у любого человека. Иногда не хочешь их признать, но они являются сами. Я понимаю ваши чувства, уважаю их. Но хоть поговорить-то нам позволительно? Увидите, я буду стоять в дверях. Вас не трону. Обещаю. Хочу просто посмотреть на вас. Рафаэлла… Прошу…
Со слезами на глазах она глубоко вздохнула, собравшись сказать, что он должен уйти, что не имеет права поступать с ней так, что это нечестно, и вдруг, сама не понимая почему, кивнула:
– Ладно. Поднимитесь. Но всего на несколько минут – Дрожащей рукой повесив трубку, она ощутила такую слабость, что пришлось смежить веки.
У нее недоставало времени натянуть на себя что-либо из гардероба, и вот уже звонок в дверь. Она потуже стянула халат и пригладила волосы, рассыпавшиеся по спине, отчего выглядела она куда моложе, чем со своим элегантным пучком. Поколебалась было перед дверью, прежде чем открыть, понимая, что еще не поздно отказаться впустить его к себе в номер. Наоборот, она отперла замок, повернула дверную ручку и застыла, уставив взор на дивно привлекательного мужчину, стоявшего на пороге. Он молчал, молчала и она, потом отступила назад и подала ему знак войти. Но улыбки на ее лице уже не было, очень серьезный взгляд встретил вошедшего.
35 
