Последние отзывы

  120  

– Сью, меня не интересует Найалл.

– Пожалуйста, взгляни хотя бы краем глаза.

Грей взял у нее папку и, не скрывая раздражения, извлек содержимое. Внутри была пачка исписанных от руки листов с неровным верхним краем, вырванных из стандартного блокнота формата А4, какой можно найти в любом канцелярском магазине. На первой странице была короткая записка, написанная той же рукой, что и все остальное. В ней говорилось:

«Сьюзен. – Прочти и попробуй понять. Прощай. – Н. »

Все буквы были выведены искусно: почерк ровный, но неразборчивый из-за обилия причудливых закорючек и завитков. В конце предложений и над буквой «i» вместо точек стояли микроскопические кружки. Текст был написан разными чернилами и ручками, но среди цветов преобладал ярко-синий. Грей ничего не смыслил в графологии, но все в этом почерке говорило о самомнении и стремлении казаться преуспевающим.

– Что это? Это написал Найалл?

– Да. И ты должен это прочесть.

– Прямо сейчас, пока ты здесь?

– Лучше всего будет так. По крайней мере, просмотри, чтобы понять, о чем речь.

Грей отложил записку и прочитал первые несколько строк в начале следующей страницы.

«Дом строился с видом на море. После превращения в санаторий для выздоравливающих его расширили, добавив два новых крыла. Эти пристройки не нарушили первоначального стиля здания; что касается парка, то ландшафт его был изменен и приспособлен к нуждам пациентов. Теперь во время прогулок им не приходилось преодолевать крутые подъемы и спуски: пологие дорожки, усыпанные… »

– Не понимаю, – сказал Грей. – О чем это?

– Читай дальше.

Грей, не глядя, перевернул еще несколько страниц и наугад прочел:

«Но она отбросила волосы назад легким движением головы и посмотрела ему прямо в глаза. Он всматривался в черты ее лица, пытаясь вспомнить или увидеть ее такой, какой знал прежде. Она выдерживала его взгляд всего несколько мгновений, затем снова опустила глаза.

– Не смотрите на меня так пристально, – сказала она».

Грей почувствовал себя сбитым с толку и неуверенно произнес:

– По-моему, это твой портрет.

– Да, там множество моих портретов. Читай дальше.

Он начал переворачивать страницы, выхватывая случайные фразы, и прочитывал их, постоянно спотыкаясь из-за необычного почерка и обилия причудливых завитушек. С этой рукописью было проще знакомиться поверхностно, чем вдумчиво читать, но потом внезапно он наткнулся на свое имя:

«Грею действительно стало очень уютно. Закрыв глаза, не переставая слушать Хардиса, он прекрасно воспринимал все происходящее. Его ощущения сделались даже острее. Без напряжения он улавливал движение и шум не только внутри помещения, но и за его пределами. Двое, негромко беседуя, прошли по коридору мимо дверей кабинета. Ворчал лифт. В самом кабинете, откуда-то со стороны мисс Гоуэрс, донесся щелчок: кажется, она приготовила шариковую ручку и начат что-то записывать в блокнот. Грей ясно различал слабый звук от движения ручки по бумаге и, внимательно прислушиваясь к этому легкому шелесту, показавшемуся ему таким деликатным, таким размеренным и даже осмысленным, внезапно осознал, что может различать написанное ею. Он почувствовал, как она написала его имя заглавными буквами, затем подчеркнула написанное. Рядом поставит дату. Интересно, почему она перечеркнула ножку у цифры "7"?.. »

Не говоря больше ни слова, Грей быстро пролистал оставшиеся страницы. Он знал, о чем шла речь. Для понимания не надо было вчитываться в текст, он и так помнил все наизусть. Это была хроника пережитого им, его собственные воспоминания.

Оставалось листать совсем немного. Рукопись заканчивалась словами:

«День медленно подошел к концу, наступил вечер. Ее опоздание становлюсь очевидным, и постепенно надежда сменилась мрачными предчувствиями. Уже совсем поздно, много позднее, чем он мог ожидать, она позвонила с таксофона. Поезд задержался, но она уже на станции в Тотнесе и собирается взять такси. Полчаса спустя она была с ним».

Увидев, что он прочитал последнюю страницу, Сью сказала:

– Ты понимаешь, что это означает, Ричард?

– Я понимаю, о чем здесь говорится. Что это такое?

– Так Найалл ведет себя, сталкиваясь с неизбежностью. Он знал, что я все равно оставлю его ради тебя. Он написал об этом повесть.

  120