Последние отзывы

  46  

Вряд ли можно надеяться на положительный результат миссии Моргана. Но может, он нашел ей работу в приличном доме, где она могла бы чувствовать себя в безопасности? Это ее единственная мечта. Конечно, она чересчур образованна для горничной или судомойки, но об этом никто не знает. В любом случае она слишком молода, чтобы претендовать на должность компаньонки или гувернантки, так что выбирать не приходится. Да и бедность, в которой она жила с родителями, подготовила ее к положению служанки.

Фейт помешала жаркое, заглянула в духовку, где пекся хлеб, и аккуратно расставила на столе тарелки, пока Морган занимался своим жеребцом. Даже если он привез самые волнующие новости на свете, он не бросит лошадь, не позаботившись о ней. Возможно, это было одной из причин, почему Фейт доверяла Моргану. Он обладал чувством долга и ответственностью, которые она никак не ожидала встретить у человека его ремесла. Но как бы то ни было, пора ей уходить отсюда. На носу апрель, уже установилась теплая погода, самое время отправляться в путь. Конечно, Морган не раз говорил, что держит ее не из милости, но она не может жить на доходы от его греховной деятельности.

А уж если быть до конца честной, Фейт боится привязаться к Моргану, опасаясь пагубных последствий. Однажды ночью он может не вернуться домой, и она не хочет стать свидетельницей этого. Слишком много она потеряла. А потерю Моргана просто не перенесет.

Фейт подняла глаза к небу, моля Господа вразумить ее, когда на тропинке послышались шаги Моргана. Дверь распахнулась, и он вошел, впустив порыв свежего ветра. Она так и не привыкла к виду его высокой фигуры в черном камзоле, с белоснежными кружевами, пенившимися вокруг шеи и запястий, и отсветами пламени на блестящих черных волосах, убранных назад. К вечеру на его челюсти проступала темная щетина, придавая скуластому лицу пиратский вид, но его белозубая улыбка могла очаровать самого дьявола.

— Не знаю, что божественнее: твой вид или запах свежего хлеба. — Морган проследовал в теплую комнату, снимая на ходу камзол. Но даже в рубашке и жилете он выглядел неким полубогом, случайно оказавшимся в этой жалкой хижине.

Фейт слабо улыбнулась.

— Полагаю, все-таки хлеб, — отозвалась она не без иронии. — Когда ты в последний раз ел?

Ухмыльнувшись, Морган бросил сумку на стул, затем в несколько шагов пересек комнату, подхватил ее под мышки и, оторвав от пола, чмокнул в приоткрывшиеся от удивления губы.

Застигнутая врасплох, Фейт не успела опомниться, как снова оказалась на ногах. Морган направился к очагу налить себе кофе, а она все еще ощущала мощь его рук, твердость груди и неожиданную пылкость поцелуя. Невольно коснувшись пальцем губ, она поспешно вытерла руки о фартук и вернулась к кипевшему на огне котелку. Не стоит придавать этому значения, просто он счастлив, что вернулся домой. Его радостный вид вселил в Фейт надежду. Она накрыла на стол, стараясь не обращать внимания на раздувшуюся сумку Моргана, а когда он принялся распаковывать ее, неодобрительно поджала губы. Может, он и не занимался грабежом на этот раз, но деньги, уплаченные за покупки, нажиты нечестно.

— Если ты будешь работать на меня, тебе понадобится удобная одежда, — решительно заявил Морган.

Надежды Фейт рухнули, но она кивнула, прежде чем повернуться к духовке, чтобы вынуть хлеб. Видимо, он не смог найти ее семью и пытается смягчить удар, накупив ей кучу бесполезной одежды. Ей не хотелось портить ему настроение или казаться неблагодарной, но нахлынувшее на нее чувство одиночества казалось невыносимым. Она отчаянно тосковала по родителям. Разве это много — надеяться, что где-то есть семья, которую она могла бы назвать своей?

Морган задумчиво наблюдал за ней. Весь день он ломал голову, как сказать Фейт, что родственники знать ее не желают. Он развернул пакет от портнихи и вытащил платье из мягкой серой шерсти.

— Не слишком шикарное, но согреет твои коленки, когда будешь возиться в амбаре.

Фейт хихикнула при таком забавном описании и повернулась, чтобы взглянуть на платье, которое он держал в вытянутых руках. Как и другие его покупки, оно было несравненно лучше всего, что ей когда-либо приходилось носить, и казалось слишком нарядным, чтобы ухаживать в нем за животными. Улыбнувшись, она потрогала мягкую ткань.

— Ты меня балуешь. У меня уже есть теплое платье. А теперь садись за стол, и я подам еду.

Пропустив мимо ушей это предложение, Морган вытащил дымчато-голубое платье того же фасона, но с узкой полоской кружев на манжетах и вокруг горловины.

  46