Особенно,... 
75 
— Э, да, — кивнула Полли и задумалась: а чего она боится больше — Маледикта, который вдруг может превратиться в ужасного монстра, или Уоззи, достигшей конца некого путешествия по собственному рассудку. Она была простой служанкой на кухне, а теперь она подвергала Книгу критическому анализу и разговаривала с иконой. Это было несуразно. Те, кто ищут истину, гораздо предпочтительнее тех, кто думает, что нашел ее.
Кроме того, думала она наблюдая за Уоззи, можно полагать, что мир был бы лучше, если бы им управляли женщины, только если ты сама не знаешь женщин. Или, хотя бы, старых. Взять, к примеру, платки. Женщины должны покрывать волосы по пятницам, но в Книге об этом не было ни одного дур… чертова слова. Это просто было традицией. Так поступали лишь потому, что так поступали всегда. А если ты забывала об этом, то старухи заполучали Тебя. Глаза у них точно у ястреба. Они наверняка видят сквозь стены. И мужчины замечали это, потому как ни один из них не приближался к ним, если вдруг старая карга смотрела в их сторону так, будто уже придумала соответствующее наказание. Если где-то проводили публичные казни, особенно порки, то в передних рядах, посасывая мятные пастилки, всегда стояли старушки.
Полли забыла про свой платок. Дома она носила его по пятницам просто потому, что это было проще, чем не надевать его. Но она поклялась, что, если вернется, то ни за что уже не притронется к нему…
— Э… Уозз? — спросила она.
— Да, Полли?
— Ты ведь общаешься прямо с герцогиней, так?
— Мы разговариваем, — мечтательно ответила Уоззи.
— Ты, э, не могла бы спросить про кофе? — жалобно попросила Полли.
— Герцогиня может передвигать только очень, очень маленькие предметы, — отозвалась Уоззи.
— Может, несколько зерен? Уозз, нам очень нужен кофе! Не думаю, что желуди действительно сгодятся.
— Я буду молиться.
— Хорошо. Помолись, — кивнула Полли. И вдруг она почувствовала чуть больше надежды. У Маледикта были галлюцинации, но уверенностью Уоззи можно было гнуть сталь. Это было чем-то противоположным галлюцинациям. Как будто она видела, что реально, а ты — нет.
— Полли? — позвала Уоззи.
— Да?
— Ты ведь не веришь в герцогиню, так? Я о настоящей герцогине, а не о твоей таверне.
Полли заглянула в маленькое, осунувшееся, напряженное личико.
— Ну, ведь говорят, что она умерла, и я молилась ей, когда была маленькой, но, раз уж ты спросила, я не то чтобы, эм, верю… — заторопилась она.
— Она стоит прямо за тобой. Прямо за твоим правым плечом.
В тишине леса Полли обернулась.
— Я не вижу ее, — призналась она.
— Рада за тебя, — улыбнулась Уоззи, протягивая ей пустую кружку.
— Но я ничего не видела, — повторила Полли.
— Нет, — кивнула Уоззи. — Но ты повернулась…
Полли никогда не расспрашивала про Рабочую Школу для девочек. Она, по определению, была Хорошей Девочкой. Ее отец был влиятельным человеком, и она много работала, она не связывалась с парнями, и, что самое важное, она была… ну, умна. Она была достаточно сообразительна, чтобы делать то же, что и все жители в хроническом беспричинном безумии, которое считалось повседневной жизнью Мюнцза. Она знала, что нужно видеть, а что игнорировать, когда подчиняться, а когда — лишь притвориться, что подчиняешься, когда говорить, а когда держать свои мысли при себе. Она научилась выживать. Большинство людей учатся. Но если ты вдруг бунтовал, или становился опасно честен, или же заразился какой-нибудь неверной болезнью, или же нигде не был нужен, или же был девчонкой, которая интересуется парнями больше, чем, по мнению старушек, тебе следует, или, еще хуже, хорошо считала… тогда Школа была твоим предназначением.
Она не знала, что творится там, но ее воображение стремилось заполнить этот провал. И она думала, что же происходит с тобой в этой кошмарной скороварке. Если ты была крепкой, как Тонк, тебя закаляли и давали скорлупу. Лофти… трудно сказать. Она казалась тихой и скромной до тех пор, пока ты не замечал пламя, отраженное в ее глазах, а иногда оно было там даже, если рядом не было никакого огня. Но если ты была Уоззи, если тебя отдавали в верные руки, запирали, били, и обращались один Нугган знает, как (да, подумала Полли, Нугган, вероятно, знает) и если тебя заталкивали все глубже и глубже внутрь тебя самой, то что ты найдешь там, внизу? А потом из этой бездны ты посмотришь вверх на единственную улыбку, которую ты когда-либо видела.
75 
