Последние отзывы

  163  

— Но почему слушание будет в суде по делам о государственной измене, а не в суде, занимающемся делами о мздоимстве? — спросил Скавр. — Ведь он обвиняет Суллу в получении взятки?

— Цензорин утверждает, что взятка эта была дана за раскрытие намерений и действий Рима на Востоке, — отозвался претор.

— Я вернулся оттуда с договором, — сообщил Сулла вновь пришедшему.

— Это правда. И с каким! — горячо подхватил Скавр.

— Сенат ратифицирует его? — осведомился Луций Корнелий.

— Обязательно. Это тебе обещает Эмилий Скавр!

— Я слышал, тебе удалось заставить парфян и царя Армении глядеть на тебя снизу вверх, — усмехнулся городской претор. — Молодец, Луций Корнелий! Так им и надо, этим заносчивым восточным правителям!

— Думаю, Луций Корнелий намерен пойти по стопам Попилия Лената: в следующий раз он очертит круг, через который те не посмеют переступить. — Улыбка на губах принцепса Сената вдруг сменилась жесткой складкой. — Что меня действительно интересует, так это откуда у Цензорина сведения о событиях, происшедших за тысячи миль отсюда, на берегах Евфрата.

— Полагаю, он действует по подсказке одного из восточных правителей, — осторожно заметил Сулла, не зная, по-прежнему ли принцепс сената придерживается того мнения, что царь Понта опасности для Рима не представляет.

— Митридата Понтийского? — тут же отреагировал Скавр.

— Если бы это было так, ты бы огорчился? — усмехнулся Сулла.

— Я привык верить в чужую добропорядочность, Луций Корнелий, но я не слепой. — Скавр поднялся из-за стола, кинул подошедшему трактирщику несколько денариев и приказал: — Поднеси-ка этим еще из твоих запасов.

Клоатий хотел было ответить шуткой, но Скавр уже отвернулся и пошел прочь, чертя пальцем что-то в воздухе.

— Чудной старикан! — весело проговорил хозяин, ставя на стол новую емкость с вином. — Что бы мы без него делали?

Сулла и Помпей Руф уселись поудобнее и продолжали беседу.

— У тебя разве сегодня свободный день? — спросил Сулла.

— Я оставил заниматься делами в трибунале Фанния-младшего. Ему пойдет на пользу общение со склочным римским людом, который приходит ко мне на прием.

Некоторое время они в молчании потягивали вино, которое на самом деле было не таким уж плохим. Неловкости в общении, несмотря на уход Скавра, они не чувствовали. Первым нарушил задумчивое молчание Помпей Руф:

— Луций Корнелий, ты собираешься выдвигать свою кандидатуру в консулы в конце года?

— Вряд ли, — посерьезнев, отозвался Сулла. — Я хотел это сделать, надеясь, что заключенный мною выгодный для Рима договор с парфянами произведет здесь фурор. Но Форум даже не шелохнулся при этом известии, не говоря уже об этом болоте, Сенате. Так что теперь у меня остается единственная возможность: подкуп избирателей. Однако, на мой взгляд, это было бы пустой тратой денег. Рутилий Луп и подобные ему в состоянии предложить им за их голоса вдесятеро больше.

— Я тоже хотел бы стать консулом, — так же серьезно проговорил городской претор, — но сомневаюсь, что мое происхождение мне это позволит: я родом из Пицена.

— Но ведь выбрали же тебя претором, — широко раскрыл глаза от удивления Сулла. — Это что-нибудь да значит!

— Тебя выбрали на тот же пост два года назад, однако ты считаешь свои шансы невысокими, — возразил Помпей Руф. — А коли уж бывший претор, патриций из рода Корнелиев, не верит в свой успех на выборах, то на что надеяться мне, хотя и не совсем безродному, но провинциалу?

— Верно, я из рода Корнелиев. Но моя фамилия не Сципион, и Эмилий Павел не приходится мне дедом. К тому же я никогда не был хорошим оратором, и до того, как я стал городским претором, завсегдатаи Форума не отличили бы меня от какого-нибудь евнуха. Все свои надежды я возлагал на этот исторический пакт с парфянами и на то, что мне первым среди римских полководцев удалось побывать к востоку от Евфрата. Однако все взгляды сосредоточены не на мне, а на Друзе и его деяниях.

— Если он решит баллотироваться в консулы, то пройдет.

— Он бы выиграл, даже если против него выставили бы кандидатуры Сципиона Африканского и Сципиона Эмилиана. И признаюсь, Квинт Помпей, я и сам восхищен тем, что делает Друз.

— И я тоже, Луций Корнелий.

— Ты полагаешь, он прав?

— Да.

— Верно. Я тоже так думаю.

За столом снова воцарилось молчание. Остальные посетители таверны с почтительным любопытством пялились на двух государственных мужей в парадных тогах.

  163