Последние отзывы

  266  

На рассвете следующего дня Марк Туллий, завернувшись в свою toga virilis, явился представиться в дом Гнея Помпея Страбона на стороне Палатина, обращенной к Форуму, и пожалел, что с ним не было его отца. Там собрались сотни людей. Мало кто узнал в скромном посетителе одаренного оратора, и вовсе никто не пожелал вступить с ним в беседу. Постепенно Цицерона оттеснили в самый темный уголок обширного атрия Помпея Страбона. Здесь он простоял несколько часов, наблюдая, как редеет толпа, и ожидая, когда кто-нибудь спросит о его деле. Новый первый консул был теперь самым важным лицом в Риме, и все в Риме жаждали добиться его расположения. У Помпея также имелась настоящая армия клиентов, все — пицены. Цицерон и понятия не имел, сколько подобных клиентов проживает в Риме, пока не увидел это огромное скопление в доме Помпея Страбона.

Оставалось примерно сто человек, и Цицерон начинал надеяться, что поймает взгляд одного из семи секретарей, когда парнишка приблизительно его лет пробрался к нему и прислонился к стене, разглядывая визитера. Глаза юноши, осмотревшие Цицерона с головы до пят, были холодны, бесстрастны и прекрасны. Таких кареглазый Цицерон не встречал никогда прежде. Широко открытые, они, казалось, выражали непрестанное удивление. Цвет их был небесно-голубой, чистый и глубокий, настолько яркий, что их можно было назвать единственными в своем роде. Взъерошенная копна светло-золотых волос спускалась челкой до широких бровей. Ниже этой забавной копны виднелось свежее, довольно самоуверенное лицо, в котором вовсе не было ничего римского: тонкогубый рот, широкие скулы, короткий вздернутый нос, неровный подбородок, розовая кожа с бледными веснушками; брови и ресницы юноши были такими же золотистыми, как и волосы. Это было, однако, симпатичное лицо, и его обладатель, изучив наконец внешность Цицерона, улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

— Кто ты будешь? — спросил он.

— Марк Туллий Цицерон Младший. А ты?

— Я — Гней Помпей Младший.

— Страбон?

— Разве я выгляжу косоглазым, Марк Туллий? — беззлобно рассмеялся Помпей-младший.

— Нет. Но разве нет обычая принимать прозвище отца? — спросил в свою очередь Цицерон.

— Не в моем случае, — сказал Помпей. — Я намерен добиться собственного прозвища. Я уже знаю, каким оно должно быть.

— Каким?

— Магн.

Цицерон рассмеялся, издав звук, похожий на тонкое ржание.

— Это немного слишком, не так ли? Великий? А кроме того, ты ведь не можешь сам присвоить себе прозвище. Тебе должны дать его другие люди.

— Знаю. Они мне дадут его.

От такой самоуверенности у Цицерона захватило дух, хотя он и сам не был чужд этого свойства характера.

— Желаю тебе удачи, — проговорил он.

— Зачем ты здесь?

— Я назначен в штаб твоего отца кадетом.

— Edepol! Ты ему не понравишься! — присвистнул Помпей.

— Почему?

Глаза Помпея потеряли свой притягательный блеск, снова сделались бесстрастными.

— Потому что ты хвощ.

— Может, я и хиляк, Гней Помпей, но с интеллектом у меня получше, чем у любого! — огрызнулся Цицерон.

— Это не произведет впечатления на моего отца, — глядя на него сверху вниз и сознавая превосходство своей хорошо скроенной широкоплечей фигуры, сказал Помпей-младший.

Такой ответ заставил Цицерона приниженно замолчать. Его начала охватывать депрессия. Время от времени она грызла юного Цицерона — куда более безжалостно, чем обычно это бывает с людьми в его возрасте. Он сглотнул слюну, глядя в землю и желая, чтобы Помпей-младший ушел и оставил его одного.

— Нет причины впадать в отчаяние, — бодро заявил Помпей. — Откуда мы знаем, может, ты как лев управляешься с мечом и щитом! Вот это — путь к его сердцу!

— Я вовсе не лев в обращении с мечом и щитом, — ответил Цицерон писклявым голосом. — Мои ноги и руки абсолютно ни на что не годны, и здесь я не могу ничего исправить или улучшить.

— Но у тебя все в порядке, когда ты ходишь или становишься в позу на Форуме, — заметил Помпей.

— Ты знаешь, кто я такой? — Цицерон разинул рот.

— Разумеется. — Блестящие глаза скромно прикрылись густыми ресницами. — Я не слишком силен в произнесении речей, это тоже правда. Мои наставники годами били меня без толку и не добились ничего. Для меня это пустая трата времени. Я так и не смог выучить разницу между sententia и epigramma, не говоря уже о color и descriptio!

  266