ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  47  

— Как вы полагаете, он знает, что я здесь работаю?

— Не думаю. Он будет приятно удивлен, увидев знакомое лицо.

— Я не могу это вынести, — сказал я. — Если мы встретимся, мы… мы в обморок упадем… от ненависти или не знаю чего еще.

— Не понимаю, почему бы вам не поздороваться, как вежливым людям.

— Поздороваться?! Клиффорд, а как вы думаете, кто-нибудь еще в нашем учреждении… кроме вас… знает про… про меня и Ганнера?

— Нет.

— А вы не расскажете?

— Нет, конечно, нет.

— Мне нехорошо. По-моему, я сейчас упаду.

— Нельзя так распускаться. Что же до ненависти, не понимаю, почему вы-то должны ее чувствовать.

— Если вы этого не понимаете, не мешает вам заняться психологией.

— О, я знаю, говорят, что человек, которому вы причинили зло, должен вызывать у вас отвращение. Но всему есть пределы.

— Здесь никаких пределов не существует.

— Ведь в конце-то концов с тех пор прошло почти двадцать лет.

— Не для меня. Для меня все было вчера.

— Вы же знаете, что я теперь не в состоянии выносить напряженных ситуаций. У меня есть и свои неприятности.

— Он снова женился.

— А почему бы и нет? Он продолжал жить, а вы сидели и кисли, парализованный жалостью к самому себе.

— Вы меня презираете, не так ли? Вам стыдно, что вы мой друг. Вы считаете, что упадете в глазах сослуживцев, если они узнают, что вы мой друг. В таком случае — катитесь-ка. И не ждите меня в понедельник.

— И прекрасно, не буду. Прощайте.

Я смотрел ему вслед, потом прищурился, и фигура его слилась с безразличными мне людьми, прогуливавшимися теперь, когда дождь перестал, в лучах бледного солнца. Я дошел до конца моста и медленно двинулся назад по другой стороне озера. Прошел вверх по Грейт-Джордж-стрит и у парламента свернул на Уайтхолл. Заворачивая за угол, я столкнулся с Артуром, только что перешедшим улицу от станции метро.

— Хилари! Ой, Хилари!

Один взгляд на Артура все мне сказал. Это был другой человек. Он сдернул с головы шапку и замахал ею. Радость нимбом сияла над его головой, ее источали глаза, нос, рот. Весь он светился, точно намасленная репа. Даже волосы у него лежали красиво.

— Хилари, Кристел говорит, что выйдет за меня замуж. Я получил от нее сегодня утром письмо. После этого я просто ничего делать не мог. Не мог пойти на службу… я почувствовал себя таким счастливым… лег на пол… меня просто ноги не держали от радости… дыхание перехватило… а хотелось кричать, петь, но я страшно ослаб от радости… и лежал на полу, точно меня кулаком огрели. Хилари, вы ведь одобряете, правда? То есть, я хочу сказать, вы не возражаете? Кристел говорит, что вы… Послушайте, Хилари, вы что, сердитесь? О Господи… вы что… у вас такой вид…

— Нет, нет, — сказал я. — Я рад за тебя и за Кристел, конечно же, очень рад. Просто я вдруг почувствовал себя совсем больным. Пойду-ка я, пожалуй, домой.

— Разрешите, я пойду с вами. Что случилось? Вы выглядите, как привидение.

— Нет, нет. У меня просто грипп. Я пойду и лягу. Я так рад… за тебя и… — Я остановил такси.

Вид у Артура был озадаченный. Он помахал мне вслед. Из такси, остановившегося в потоке машин, я видел, как он поравнялся со мною и, не замечая ничего вокруг, прошел мимо. Я заметил, какая идиотская улыбка сияла на его лице, привлекая внимание прохожих, а он вдруг замахал руками и пустился в пляс. Люди шли мимо и улыбались. Такси мое двинулось дальше.

Дома я обнаружил, что парень с резинкой в волосах все еще торчит у меня на кухне, и я выставил его вон. Кристофер, впервые разобидевшись, недвусмысленно сказал мне, кто я есть, и ушел вместе с ним. А я прошел к себе в спальню и по примеру Артура грохнулся на пол.

ЧЕТВЕРГ

— Спой мне песню глубоко социальную! — промурлыкал Фредди Импайетт.

Был четверг. Утром я явился на службу. Лучше уж сидеть в конторе, чем лежать у себя дома на полу. По этой же причине я был сейчас и у Импайеттов. В Зале я объявил, что у меня расстроился желудок и я ужасно себя чувствуя. Ко мне сразу перестали приставать. Я убедил и Артура не приставать ко мне. Но я слышал, как он напевает в своем чулане. А сейчас передо мной напевал Фредди и даже пританцовывал на ковре, разливая напитки. Его высокий гладкий, как резина, лоб прорезали морщины самодовольства и наслаждения жизнью. Он уже испортил несколько анекдотов, не сумев удержаться от хохота, когда рассказывал их. Лора, с распущенными волосами, в платье, похожем на палатку, позвякивая украшениями, внимательно наблюдала за мной. Я поменял свою хворь на зубную, но видел, что она мне не верит. Явился Клиффорд Ларр. Я поднял на него взгляд. Он с каменным выражением лица посмотрел куда-то мимо меня. Я подумал, не лучше ли мне уйти домой.

  47