Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
146 
– Ты тоже мог бы стать его жертвой.
– Нет, пойми, Остин не убийца…
– И все же ты должен быть настороже.
– С Остином? Зачем? Ну вот, мы поговорили, я знаю, что передать Клер, и закончим на сегодня. Мне еще придется встретиться с Монкли, потом обед с Мэвис, к тому же я обещал зайти к Чарльзу Одмору, пока Эстер, как тебе известно, гостит у Арбатнотов, там какая-то сельскохозяйственная ярмарка или что-то в этом роде…
– Я совершенно не могу тебя понять. Нет, нет, посиди. Мы еще не все выяснили. Я обвиняю твоего брата в убийстве первой жены, а тебе, кажется, все равно, ты и не собираешься возражать.
– Просто знаю, что он не убийца. Я знаю своего брата лучше, чем ты. А ты просто-напросто придумала трагическую историю, которая должна как бы остаться нашей с тобой волнующей тайной на вечные времена.
– Дуралей, – спокойно произнесла Шарлотта. – Ведь тот диплом в самом деле существует…
– Успокойся, Лотти.
– Ты женишься на Мэвис?
– Почему бы и нет?
– Мэтью, я сюда пришла не для развлечения. Посиди еще минуту и выслушай. Я со всей ответственностью заявляю, что тебе грозит опасность, и немалая…
– Перестань, Шарлотта. Будет уже играть в самодеятельного детектива.
– Тебе известно, что я любила тебя всю жизнь? – сказала она, остановившись перед ним.
– Мы шли по жизни разными дорогами.
– Не притворяйся. Влюбилась в тебя сразу, с той самой минуты, когда Джордж нас познакомил. Влюбилась в тебя.
– А не в Джорджа?
– Эту басню Клер выдумала для моего унижения.
– Какая-то путаница получается…
– Мэтью, я люблю тебя. И только тебя. И после того как призналась, на сердце стало легче. Из-за тебя я не вышла замуж. Все эти годы прожила, думая только о тебе, отчаянно надеясь, что ты…
– Лотти, я не понимаю. Ты что-то чувствуешь, но почему я должен в это верить, да ты же и сама не веришь. Все дело в том, что каждому необходимо отыскать объяснение собственного страдания…
– Как ты можешь быть таким жестоким! – В ее глазах вдруг заблестели слезы, и Шарлотта отвернулась, чтобы утереть их ладонью.
Мэтью, сделав еще одно усилие, наконец сумел подняться.
– Ты извини, но я не могу поверить, что из-за меня ты погубила свою жизнь.
– Не верь. Я тебе настолько безразлична, что из-за меня ты не хочешь почувствовать себя хоть на каплю виноватым, вот в чем соль…
– Я тебе благодарен, но…
– Ты сделался профессиональным мудрецом. Ну что ж. Конечно, эту роль ты избрал не осознанно, а так, по наитию. И все сводится к тому, что ты с удовольствием копаешься в делах людей, с которыми чувствуешь связь, но только в том случае, если эта связь тебе льстит или тебя развлекает. Это можно объяснить сексуальным влечением. Жаждешь властвовать в тех случаях, когда эта власть соответствует твоим интересам. Иногда ты мог бы использовать эту власть во благо, но благо на самом деле тебя не интересует, поэтому ты просто кичишься искренностью и простотой; говоришь только то, естественно, что на самом деле чувствуешь. Что поделаешь, мое место не здесь. Но мне казалось, что ты хотя бы из вежливости, не говорю уже о благородстве, поведешь себя по отношению ко мне менее цинично.
– Боже мой, Лотти, прости меня. Не будем ссориться. Я сейчас так измучен всем происходящим. Прости меня, и останемся друзьями.
– Ты никогда не сделал шага мне навстречу, даже после того, как я тебе написала. Ответное твое письмо было образцом лицемерия.
– Прости…
– Слава Богу, я могу найти опору в собственном достоинстве, проистекающем из подлинного чувства. И ничего другого мне уже не осталось. Я сомневаюсь, способен ли ты вообще любить.
– О таких вещах не принято говорить.
– Я ухожу. – Она взяла сумочку. – Больше не буду тебя беспокоить. Пришла только для того, чтобы предостеречь тебя. И по-прежнему считаю, что Остин способен на преступление. Способен убить тебя. О своей любви не собиралась говорить. Но раз ты не веришь, то тебе все равно. Прощай.
– Шарлотта, подожди минутку…
Но платье в полоску уже исчезло. Мэтью не успел дойти до коридора, а входная дверь уже захлопнулась.
Он вернулся в гостиную. Выщербленная ваза эпохи Сун белела на каминной полке. Мэтью взял ее в руки и глянул в бездонную глубину. И снова перед ним возникла сцена на площади: кучка неуклюжих людей, прохожий, вдруг повернувший к ним, спасительные рукопожатия, вытоптанный снег и пустота на том месте, откуда их забрала милиция.
* * *
– Это была всего лишь случайность, – сказала Мэвис.
146 
