Особенно,... 
83 
– Дорогая, – сказала Шарлотта, – тебя никто не принуждает делать то, чего ты не хочешь, это ясно как божий день.
– Но я не знаю, что именно я хочу делать! – плача, ответила Дорина.
– Мне пора уходить, – сказал Гарс. – Ничем не могу помочь. Одно скажу – нельзя ничего решать, пока сама Дорина и мой отец не договорятся. Прошу прощения, и до встречи. Не расстраивайся, Дорина.
Он вышел из комнаты и чуть не споткнулся о миссис Карберри, сидящую на ступеньках. Ему показалось, что она подслушивает. А на самом деле она просто на минуту сбежала от завываний Рональда. Просто посидеть в тишине – для нее сейчас это было отдыхом. Спрятаться, как зверек, и перевести дух – одна из маленьких радостей ее жизни. А подслушивать – с ее-то глухотой…
Гарс сошел вниз, где у него стоял велосипед. Ехать по Лондону на велосипеде было легко и приятно. Ему нравилась роль велосипедиста, и сейчас он с удовольствием прикреплял к брюкам особые велосипедные прищепки. Ему хотелось поговорить с кем-нибудь достаточно интеллигентным и образованным, чтобы быть объективным, и, конечно, это не должна быть женщина. К несчастью, Людвиг потонул с головой в своем жениховстве и в этой ужасной светской толкучке. К тому же Гарсу казалось, что Людвиг в нем разочаровался, и это его тоже огорчало. Крутя педали, он вновь вспомнил о миссис Монкли, и настроение его улучшилось.
* * *
Мэвис проводила заплаканную Дорину наверх, будто та была маленькой девочкой, нашалившей при гостях. Они вошли в спальню. Здесь Дорина проводила все больше времени. Она легла на кровать и очень скоро перестала плакать. С глубоким вздохом Мэвис присела рядом. Радостное чувство, связанное с Мэтью, поднимало ее, как волны прилива.
– Я виновата, – начала Дорина. – Знаю, что должна отсюда уйти. И даже не потому, что… Клер очень добрая. Но если поселиться у нее, ей придется все время заниматься мной, а я… Ах, как бы мне хотелось, чтобы все обо мне забыли. Я для вас всех лишь предмет… это нехорошо. Я чувствую.
– Ну что ты, милая.
– Значит, я больна. Не хочу говорить с доктором Селдоном.
– Не будешь ни с каким доктором говорить, если не хочешь.
– Я чувствую, мне надо немедленно встретиться с Остином. Гарс прав. Но нет подходящего момента, ты меня понимаешь? Все превратилось в какую-то драму. Все глядят, таращатся, всем интересно. Мне хотелось бы оказаться там, где меня никто не знает.
– Успокойся, детка. Все устроится. Вот… прими две таблетки аспирина и постарайся уснуть. Сразу почувствуешь себя лучше.
– Я только и знаю, что отдыхать. Ничего другого не делаю.
– Полежи. Я скоро вернусь. Может, сходим потом куда-нибудь, в кафе?
– Не хочу. Не сердись. Не отдавай меня Клер. Еще потерпи, я сама куда-нибудь уйду, обещаю, ведь ты этого хочешь, я знаю… Только не к Клер. Я скоро увижусь с Остином. Не хочу жить у Клер, не хочу…
– Моя дорогая, хорошая девочка, – успокаивала ее Мэвис. – Не бойся. Останешься у меня. Время все расставит по местам, должно расставить.
– Не осталось ничего, кроме времени, правда? Единственное, от чего нет спасения. Ладно, я буду отдыхать. Может, удастся заснуть. Иди, Мэвис, иди.
– Задернуть шторы?
– Да, если нетрудно.
Дверь тихо затворилась, и из глаз Дорины снова потекли слезы. Что с ней происходит? Что-то ей подсказывало: надо встретиться с Остином, поговорить с ним, постараться сделать так, чтобы снова все стало обыкновенным и пошло нормально. Но той части ее сознания, которая общалась с реальными заботами повседневности, это простое действие казалось невыполнимым, в то время как подчинение разным страхам вызывало чуть ли не радость. О, если бы ей удалось превратиться в существо, никому не известное, превратиться в ничто. Столько людей мысленно сосредоточены на ней, и это ее парализует.
Дорина лежала на спине в затемненной комнате. На стене темнело пятно какой-то странной формы. Усилием воли она отгоняла от себя призрак, но тот все больше сгущался и заполнял комнату. Ну почему ее страхи с такой готовностью воплощаются? Вся в слезах, она лежала, завороженная видениями в наполненной ужасами комнате.
* * *
Когда Мэвис вошла в комнату, Клер и Шарлотта как раз выходили. Вид у них был такой, будто сестры начали ссору, которую собирались продолжить где-то в другом месте. Ну и слава Богу, мысленно вздохнула Мэвис.
– Слишком поторопились, вот и все, – говорила Клер. – Через день-два она свыкнется с этой мыслью. Ты ведь согласна, Мэвис? Я все хорошо обдумала и настаиваю, чтобы она жила у нас. С переездом к нам кончатся ее горести. Ты согласна?
83 
