Последние отзывы

  55  

В пикете помещается от трех до десяти казаков. Черноморцы способны держаться и за этими ненадежными защитами. Свойственный им недостаток ловкости и увертливости они с лихвой вознаграждают твердостью и стойкостью. Только б сказали им стоять, так постоят. Каждый человек за себя возьмет. Не будучи, поэтому, похожи на тех прихотливых воинов, которым нужно, чтоб сорок веков на них смотрели, они черпают силу и мужество в решительные минуты боя из своего задушевного прадедовского убеждения: «Бог не без милости, а казак не без доли (не без счастья)». Были примеры, что человек десяток дружных односумов, внезапно осажденные в своем плетневом кошеле, с виду готовом скатиться в Кубань от одного толчка, не думали сдаваться на предложение черкес, сделавшееся ходячей поговоркой: «Эй, иван, гайда за Кубань», — не теряли головы и геройски выдерживали яростные приступы. Припав за плетневую загату, с прикладом при щеке, а шапки выставив выше своих голов против плетневых амбразур, чтоб туда направить первый жестокий огонь неприятеля, они упорно и лихо отбивались, нанося сильный вред осаждающим, пока, наконец, не бывали выручены. И нередко кто-нибудь из них оставался еще невредим, чтоб отворить подошедшей подмоге дверь плетневой крепостцы. Такова история «суровской батарейки», получившей свое название от приказного Сура. Этот Сур с десятью товарищами отбил несколько натисков огромной толпы шапсугов, стремившихся на разгром куреня Полтавского, — и мало того, что сам отбился, он спас еще курень, дав ему время приготовиться к обороне.

В нынешнее время горцы редко затрагивают пикеты, — и когда открыто переходят линию, то ограничиваются одним наблюдательным облежанием их. Для чего толпа, несущая огонь и меч в казацкую землю, оставляет на линии отряд, который не дает казакам выйти из пикета с донесением на пост, и вместе с тем обеспечивает наступающим своим силам отступление и обратную переправу чрез Кубань.

Старые черноморцы, между которыми много было «водяных», то есть приученных к действию на лодках служак, придумали было, вдобавок к сухопутным линейным укреплениям, плавучие караульни, двигавшиеся по всему низовому течению Кубани, от Екатеринодара до устьев. Эти кочевые пикеты назывались «байдаками», и число их простиралось до двадцати. Они устраивались наподобие паромов, но имели весла и слушались руля. Вооружались они фалконетами и по борту, обращенному к неприятельскому берегу, прикрывались шерстяными щитами, с отверстиями для ружей. На каждом из них помешалось до тридцати пяти пеших казаков с кухней и запасами. Один такой байдак, с двумя офицерами и двадцатью восемью казаками, был истреблен горцами в 1802 году. Байдаки гонялись за двумя зайцами и ни одного не ловили. Но, что еще невыгоднее — они оставались в бездействии большую половину года, чрез обмелевание и замерзание Кубани. А потому существование этих кордонных амфибий кончилось превращением их в простые паромные переправы чрез Кубань и Протоку.

Вся линия, с ее постами, батареями и пикетами, поделена н а части и отделения, для занятия которых употребляется более трети войсковой конницы, пехоты и артиллерии. В медицинском отношении линия разделена на четыре участка. В каждом участке состоит лекарь.

В зимнее время обыкновенная кордонная цепь подкрепляется временными резервами, контрфорсами, которые называются, в своем особенном смысле, «отрядами» и в которые наряжаются полки, батальоны и батареи, находящиеся в домах, вне служебной очереди.^[60] А в тех случаях, когда горцы напирают на линию чрезвычайными силами, войско выставляет на Кубань, не в очередь, всю свою конницу, пехоту и артиллерию, даже «внутренно-служащих», т. е. таких чинов, которые прослужили уже в полевой службе двадцать два года и еще служат в войсковом гарнизоне три года. В то время пикеты, слишком выдавшиеся от прямой черты вперед, на исходящие углы глубоких займищ, покидаются; их караулы стягиваются к постам и батареям. Остаются на них одни коты, которые кормятся, во время отсутствия казаков, ловлею зябликов и других птичек. Посты и батареи, с их убогими помещениями, едва укрывают своих постоянных жильцов. Бесприютные вспомогательные отряды располагаются около бивачных огней, дымящихся под ненастным зимним небом. Трудности этого зимнего бивакирования для непривычных людей и лошадей были бы невыносимы. На два с лишком месяца, самых суровых в году, линия кордонная принимает вид боевой линии. Горцы употребляют тогда все усилия, чтоб истребить кордонные сена (обыкновенно складываемые с лета на лугах, в самых местах покосов), и отнять у казаков способы продовольствия их многочисленной конницы.^[61] И часто выстрел из пистолета, приставленного шапсугом к стогу, превращает в пепел плоды летних тяжелых трудов казака.

  55