Последние отзывы

  147  

Эллиот сглотнул. Ему страшно захотелось еще выпить. Надо было побеспокоиться об ужине, иначе виски выйдет ему боком.

– То же самое случилось сегодня днем с одним оксфордским студентом – у него сломана шея, и с американцем на пирамиде, и с уборщицей из музея. Интересно, почему в случае с Шарплсом он потрудился поработать ножом? Расскажи-ка мне все, что ты об этом знаешь.

Официант поставил перед ними новые бокалы с виски и джином. Эллиот взял свой бокал и с жадностью от­хлебнул.

– Именно этого я и боялся. Он просто сошел с ума – и все из-за чувства вины.

– Азартные игры?

– Нет. Из-за Лоуренса. Генри воспользовался ядами, которые находились в усыпальнице.

– О господи, старина, неужели это правда?

– Джеральд, с этого-то все и началось. Лоуренс должен был подписать какие-то документы. Возможно, отказался подписывать их. Но не в этом дело. Был свидетель того убийства.

– Ты.

– Нет, кое-кто другой. – Эллиот замолчал. Надо было получше все продумать, но времени не оставалось. – Рамсей.

– Рамсей – это тот самый человек, которого мы ищем?

– Да, Рамсей. Он пытался поговорить с Генри рано утром, еще перед тем, как тот проник в музей. Между прочим… Ты сказал, что они ходили в дом танцовщицы. Не видели они там ничего похожего на пелены мумии? Это важная улика. Может, тогда бы они прекратили преследовать несчастного Рамсея. Понимаешь, этот Рамсей абсолютно невиновен. Он пошел в музей, чтобы образумить Генри.

– Ты в этом уверен?

– Это моя вина. Я долго не мог уснуть из-за дикой боли в суставах. В пять утра я как раз возвращался с прогулки. Я видел Генри, пьяного в стельку, около музея. Я подумал, что он идет в паб. И рассказал об этом Рамсею, который спустился вниз, чтобы выпить чашку кофе. Это было ошибкой. Ведь Рамсей и раньше пытался образумить Генри. И он пошел за ним к музею – ради Джулии.

– Джулия и Рамсей – они…

– Да. Помолвка с Алексом расторгнута. И что забавно, Алекс с Рамсеем очень подружились. Вам надо хорошенько во всем разобраться.

– Разумеется.

– Рамсей пытался предотвратить грабеж, когда заявилась полиция. Он странный человек. При ее появлении он запаниковал. Но ты наверняка сможешь доказать его невиновность.

– Ладно, попробую. Но скажи, какого черта Стратфорд решил украсть эту мумию?

– Мне и самому не совсем понятно. – Сенсация года, подумал Эллиот. – Я знаю только, что мумия Рамзеса Проклятого в Лондоне тоже исчезла. Похоже, он украл также несколько монет и украшений. Наверное, он был вынужден сделать это – украсть пару реликвий, получить наличные и тому подобное.

– И он осмелился совершить кражу из самого знаменитого в мире музея?

– Египетская стража не самая лучшая в мире, старина. Ты ведь не видел Генри в последние несколько месяцев, да? Он очень опустился, друг мой. Скорее всего, он просто психически нездоров. Дело в том, что мне очень не хочется, чтобы Алекс и Джулия задерживались в Каире. А они не смогут уехать, пока не прояснится ситуация с Рамсеем. Рамсей ни в чем не виноват.

Он допил свой бокал.

– Джеральд, помоги нам выпутаться из этой истории. Если хочешь, я могу сделать официальное заявление. Я постараюсь найти Рамсея. Если ему гарантируют неприкосновенность, он обязательно свяжется со мной. Ты ведь можешь проследить за ходом расследования. В колониях так много кретинов! Я долгие годы имел с ними дело.

– Да, конечно. Вмешательство необходимо. Но действовать нужно крайне осторожно. Они должны отыскать Стратфорда. Только тогда с Рамсея снимут обвинение.

– Да, пожалуйста. Будет много бумажной волокиты. Займись ею, Джеральд. Не важно, каким путем ты пойдешь, главное, мой сын должен вернуться домой. Зря я впутал Алекса во всю эту…

– Что?

– Не важно. Ты поможешь?

– Да, но сам Генри… Ты не представляешь, где он может быть?

В котле с битумом. Эллиот содрогнулся.

– Нет, – сказал он. – Совсем не представляю. Но у него здесь много врагов. Он занимал деньги направо и налево… Мне нужно еще выпить. Позаботься о старом дураке, ладно?

– Юный лорд Саммерфилд, – сказала Клеопатра, не отрывая взгляда от его губ, – давайте устроим банкет в моем номере. Уйдем отсюда и побудем одни.

– Если хотите. – Щеки Алекса запылали. О, как же прекрасно должно быть его юное тело! Только бы его орган оказался не хуже всего остального!

– Да, но хотите ли вы? – спросила его Клеопатра и пробежалась подушечками пальцев по его шее. Потом ее рука скользнула под жесткую накрахмаленную рубашку.

  147