Особенно,... 
51 
Я смотрел, смотрел, а потом кликнул Финна:
— Ну-ка, поди сюда!
Он подошел к двери и вскричал:
— Мать пресвятая богородица!
В самой середине комнаты стояла новенькая алюминиевая клетка фута в три высотой и площадью пять футов на пять. А в клетке, тихонько ворча и скосив на нас беспокойный блестящий глаз, лежала огромная черно-рыжая овчарка.
— Она может оттуда выйти? — спросил Финн.
Я приблизился к клетке — собака заворчала громче и в то же время с присущей собакам непоследовательностью энергично забила хвостом.
— Ты с ней поосторожней, еще набросится, — сказал Финн. Он вообще не любитель собак.
Я осмотрел клетку.
— Она не может выйти.
— Ну и слава богу. — Выяснив этот пункт, Финн, видимо, потерял всякий интерес к явлению в целом. — Ты только не дразни ее, а то поднимет вой, еще полиция явится.
Я пригляделся к собаке; у нее была добрая, умная морда, она как будто улыбалась, хотя и ворчала.
— Здорово! — сказал я и просунул руку между прутьями клетки. Собака затихла и быстро облизала мне руку. Я погладил ее по длинному носу.
— Нечего с ней любезничать, — сказал Финн. — Времени у нас в обрез.
Это я знал. Финн вернулся в спальню, я занялся гостиной. Мне очень хотелось найти свою рукопись. Я с восторгом представлял себе, как разъярится Сэмми, обнаружив ее исчезновение. Я перерыл письменный стол и секретер. Потом обыскал шкаф в прихожей. Заглядывал в чемоданы, в портфели, под диванные подушки и за книги, даже обшарил карманы всех пиджаков Сэмми. Мне попалось много интересного, но рукописи не было. Ни следа. Финн тоже ее не нашел. Мы поискали в остальных комнатах, но уже мало надеясь на успех — здесь, как видно, почти не жили.
— Вот черт, — сказал Финн. — Где бы еще поискать?
— У него наверняка есть потайной сейф. — На эту мысль меня навело то обстоятельство, что письменный стол не был заперт. Если я не ошибся в Сэмми, ему было что прятать.
— Допустим, — сказал Финн, — а что толку? Открыть-то мы его все равно не сможем.
Он, конечно, был прав. И все же мы еще раз обошли всю квартиру, выстукивая половицы, заглядывая за картины, удостоверяясь, что не пропустили ни одного ящика или шкафчика.
— Пошли, — сказал Финн. — Хватит. — Мы пробыли здесь уже больше сорока минут.
Я стоял в гостиной и ругался.
— Где-то она должна же быть.
— Правильно, — сказал Финн. — И где есть, там и останется. — Он указал на свои часы.
Все это время собака следила за нами, постукивая о прутья мохнатым хвостом.
— Эх ты, сторож называется! — сказал ей Финн.
Клетка была достаточно высока, чтобы собака могла в ней стоять, но навострить уши ей мешал потолок, сделанный, как и пол, из сплошного алюминия.
— Бедняга! — сказал я. — А в общем, Финн, все это очень странно. В жизни не видел, чтобы собак сажали в клетки, а ты?
— Наверно, она какая-нибудь особенная, — сказал Финн, Я свистнул. Мне сразу вспомнились слова Сэмми насчет новой звезды; и в ту же секунду я узнал собаку.
— Ты смотрел «Месть красного Годфри»? — спросил я Финна. — Или «Потоп и пятеро»?
— Ты что, с ума сошел?
— Или «Ферму мечтателя», или «Розыски в росе»?
— Да что с тобой? — сказал Финн.
— Это же Мистер Марс! — воскликнул я, указывая на собаку. — Это Отважный Мистер Марс, собака-звезда. Неужели не узнаешь? Сэмми, наверно, купил его для нового фильма! — Это открытие так увлекло меня, что я совсем забыл про рукопись. Что может быть интереснее, чем встретить звезду не на экране, а в жизни, а я ведь уже много лет был поклонником Марса.
— Да ну тебя, совсем спятил, — сказал Финн. — Все овчарки одинаковые. Пойдем, пока сам не вернулся.
— Но это же правда Марс! — воскликнул я. — Ты Мистер Марс, да? — спросил я собаку. Она запрыгала и еще пуще завиляла хвостом. — Вот видишь? — сказал я Финну.
— Подумаешь! — фыркнул Финн. — Ты Рин-Тин-Тин, да? — спросил он собаку, и та в ответ забила хвостом еще быстрее.
— А это, по-твоему, что? — спросил я.
По верху клетки шла малозаметная надпись: «Отважный Мистер Марс», а с другой стороны — «Собственность Кo Фантазия-фильм».
— Вот это уже устарело, — сказал я.
— Ладно, не спорю, — сказал Финн. — Я пошел. — И он двинулся к двери.
— Ой, подожди! — крикнул я с такой горячностью, что он остановился.
Меня осенила потрясающая идея. Пока она медленно оформлялась, я сжал руками виски и не отрывал глаз от Мистера Марса, а он раза два ободряюще тявкнул, точно зная, о чем я думаю.
51 
