Особенно,... 
83 
Как бы то ни было, мы повели себя в своей обычной манере, каждый — в своей. Только манеры у нас совпадали. Получив отцовское письмо, я нажрался как свинья и послал ему чек на двадцать тонн. Получив мой чек, отец нажрался как свинья и поставил все деньги на лошадь в забеге «Золотой щит Челтенхема». Как же этого конягу звали, Суходрочка, Пидор, хрен его знает. Для стипль-чеза он был еще слишком молодой, да и статью не ахти как вышел, но папочке дали ценный совет, самый свежак. Ставки были сто к восьми, и папочка загорелся, и послал курьера. Один из его дружков-бандосов, Морри Дьюбдат, все устроил и выступил поручителем... Через десять минут Барри запаниковал и решил сыграть отбой. Но букмекер уже свалил из конторы нанимать громил, и ставка осталась в силе. Вдвое сложившись над бутылкой виски, Барри слушал радиокомментатора, а над стойкой уже мигала красная лампочка, мол, через десять минут закрываемся. Кто бы сомневался: Пидор вразвалочку миновал стартовые воротца и закружился на месте, и заплясал тарантеллу, ржа и взбрыкивая в шорах и шапочке. В конце концов жокейский хлыст возымел действие, и Пидор потрусил вслед исчезающим за поворотом соперникам. Комментатор время от времени подпускал на его счет шпильки, пока отец, допив виски, не разбил приемник и чуть не скончался от носового кровотечения.
Впоследствии Барри приобрел видеозапись этого заезда и до сих пор то и дело ее смотрит, злорадно хихикая. Пидор не просто пришел первым — он пришел чуть ли не единственным. У предпоследнего барьера образовалась хлюпающая, засасывающая куча-мала. Фыркая и спотыкаясь на каждом шагу, Пидор пробился через хаос и вышел на финишную прямую. Одинокий конь потрусил к последнему препятствию. Он не столько взял его, сколько выгрыз себе в живой изгороди сквозной проход. До финиша оставался десяток абсолютно беспрепятственных ярдов, и тут Пидор завалился набок. Жокей, совсем уже взмыленный, попробовал снова залезть в седло. Некоторые из сбитых коллег решили последовать его примеру. Минут через десять — несколько лошадей без всадников успели тем временем миновать финишную линию, а наиболее прыткий соперник взял последний барьер и угрожающе надвигался — Пидор устал кружиться на месте и наконец заступил за линию с опережением на полкорпуса.
Букмекер же был посредником, работал подпольно, и когда папочка отправился за выигрышем, то прихватил за компанию Морри Дьюбдата, Толстого Пола и двух стрелков. Вдобавок я уже успел протрезветь и сразу стал вставлять палки в колеса, пытаясь остановить платеж по чеку — пока отец не выложил всю историю, повизгивая от восторга. После месяца уличных боев он получил-таки свои бабки — не всю, конечно, сумму, но достаточно для того, чтобы расплатиться с долгами, купить пивоварню, устроить в «Шекспире» капитальный ремонт, поставить бильярдный стол, подиум для стриптиза и стробоскопы... Он говорит, что когда-нибудь вернет мне эти деньги. Впрочем, плевать. Не в том дело. Но шрам остался незаживающий. Этого батяня, видимо, и добивался.
Я расплатился по счету; время было проведено не зря, это ж сколько бренди я успел высосать, пока предавался воспоминаниям. Я поехал домой, упаковал чемодан и начал возвращение в Америку.
* * *
Стремительно и почти бесшумно «автократ» несся вдоль рядов щитовых домиков, вдоль непрерывных сцен из жизни черных меньшинств, с бесчисленными братьями на баскетбольных площадках и силуэтами матерей, взывающих из окон, затянутых проволочной сеткой. У «Ла Гардии» на берегу необъятного черного водоема крышу лимузина сотрясал рев двигателей призрачных, заплутавших лайнеров. Перечеркнутый силуэт пешехода у отсутствующей обочины, «Шаг за белую линию преследуется по закону», «Соблюдайте правила дорожного движения», «Водитель! Не занимай левый ряд», «Снижение скорости в потоке создает аварийную ситуацию», «Своевременная модернизация — ключ к успеху». Зачем моему шоферу все это читать? Неужели не хватило бы просто «Педаль в пол»? Миновав пояс пляжных халуп, мы выскочили на автостраду. И вот на горизонте снова возник характерный щербатый оскал, неровный ряд башен, незабвенная нью-йоркская графика.
У «Эшбери» я предложил водителю двадцатку.
— Спасибо, сэр, но не надо, — произнес он.—= Обо всем уже позаботились. И мистер Гудни просил, чтобы вы сразу ему позвонили, по возможности.
Я снова попытался всучить ему двадцатку. Ничего не вышло, пришлось отдать ее Феликсу.
83 
